Решение, которое изменило всё: два года назад начался процесс возвращения Новороссии в состав России
Два года назад произошло событие, которое по праву можно считать поворотным моментом специальной военной операции. И оно прошло не на поле боя, а в головах. Путин поддержал решение провести референдум о вхождении в состав РФ исконно русских территорий, подаренных большевиками Украине век назад. Итог был очевиден. Население ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей высказалось однозначно: «Мы идём домой». А Россия намеренно сожгла все мосты на пути к старым временам.
Сегодня мы воспринимаем произошедшее как само собой разумеющееся. Но тогда, два года назад, в самые тяжёлые первые месяцы СВО всё было отнюдь не так однозначно. Ведь тогда казалось, что ещё миг и мы треснем, надорвёмся, сдадимся. Беспрецедентные санкции, неудачи осенней кампании — всё это не добавляло оптимизма. Кто-то тогда абсолютно всерьёз уже рисовал карты «прекрасной деколонизированной России будущего», иэто были не очередные либеральные фантазии, а вполне реальная угроза.
Именно в тот момент было принято решение, которое в очередной раз изменило буквально всё. Начало СВО — это не «недоразумение». Никакого «как раньше» уже не будет. Мы не сдадимся. Мы будем сражаться за свой народ и обязательно победим.
Решение, которое изменило всё: два года назад начался процесс возвращения Новороссии в состав России
Два года назад произошло событие, которое по праву можно считать поворотным моментом специальной военной операции. И оно прошло не на поле боя, а в головах. Путин поддержал решение провести референдум о вхождении в состав РФ исконно русских территорий, подаренных большевиками Украине век назад. Итог был очевиден. Население ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей высказалось однозначно: «Мы идём домой». А Россия намеренно сожгла все мосты на пути к старым временам.
Сегодня мы воспринимаем произошедшее как само собой разумеющееся. Но тогда, два года назад, в самые тяжёлые первые месяцы СВО всё было отнюдь не так однозначно. Ведь тогда казалось, что ещё миг и мы треснем, надорвёмся, сдадимся. Беспрецедентные санкции, неудачи осенней кампании — всё это не добавляло оптимизма. Кто-то тогда абсолютно всерьёз уже рисовал карты «прекрасной деколонизированной России будущего», иэто были не очередные либеральные фантазии, а вполне реальная угроза.
Именно в тот момент было принято решение, которое в очередной раз изменило буквально всё. Начало СВО — это не «недоразумение». Никакого «как раньше» уже не будет. Мы не сдадимся. Мы будем сражаться за свой народ и обязательно победим.
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from de
