group-telegram.com/room_617/630
Last Update:
Полтора года назад я затеял в «Эксмо» издание сборника The Hurting Kind Ады Лимон (Ada Limón, поэт-лауреат Библиотеки Конгресса, 2023) — а теперь книга «Порода ранимых» (пер. с англ. Шаши Мартыновой под ред. М. Немцова) наконец вышла из печати стараниями Вовы Кошелева, группы поэзии «Эксмо», верстальщиков, корректоров, техредов и других людей.
Это небольшой, но внятный сборник, оформление и позиционирование которого мы, пожалуй, не будем обсуждать, потому что только такое оформление и позиционирование помогло книге выйти по-русски.
Благодарю всех причастных к работе над книгой.
Уже доступна для предзаказа и совсем скоро появится в продаже: eksmo.ru — OZON — Читай-Город
·
ПОСЛУШАНИЕ
Собака поднимает голову
с груды мертвой
листвы и поначалу
спокойна, а потом сразу нет.
Не может меня найти. Ни
за кипарисом, ни
за все еще голой калиной.
Я, предательница, наблюдаю
за ней из окна. Тепло мне
за дверной рамой.
Что это — быть целиком
любимой вот так. Боже,
до чего ж она тщится
меня найти. Идя
к ней, я вижу, как
все ее тело трепещет,
когда я проступаю отчетливо.
Беру ее на руки,
потому что именно этого
хочется. Кто ж не хочет
взять на руки своего персонального
бога, быть прощенным,
угодив тому единственному,
кому служишь.
·
ДОКАЗАТЕЛЬСТВО
Сокол глазеет на нас с высокой тонкой ветки,
и мой муж удивляется, что ветка держит вес
охотника. Он маленький, говорю. Мой муж говорит — большой.
Очевидно, это зависит от того, с кем сокола сравнивать, —
с ястребом, с белоголовой овсянкой, с призраком,
с абстракцией. Сокол смотрится не крупно, однако значительно.
Выделяется. Есть в нем нечто классное, оно словно бы говорит: сегодня
самый что ни есть день опробовать ловкость в утреннем воздухе,
исполненном мертвой листвы и непрерывности ржавых
хризантем. Прилив облегченья возникает, как чек в почтовом ящике.
Смотри, я уже заметила что-то другое, не свое
лицо, ускользающее в туманном зеркале, милую серьезность пса,
боготворимого от носа до лапы.
У меня доказательство, что ветвь, которая едва ли не веточка, все-таки
может держать слишком тяжелого сокола. Не бог весть что, понимаю.
·
КОНЕЦ ПОЭЗИИ
Довольно уж костистого, гаичек и подсолнухов,
и снегоступов, клена и семян, крылаток и побега,
довольно кьяроскуро, довольно уж вот эдак и прорицанья,
фермера-стоика и веры, и отче-наша, и се о
тебе [1], достаточно персей и почек, кожи и бога,
незабывания и звездных тел, замерзших птиц,
довольно воли длить или не длить, или как
в некотором свете происходит нечто, довольно
коленопреклоненья, и восстанья, и взгляда
внутрь, и подъятья взгляда, довольно пистолета,
драмы, самоубийства приятеля, давно утраченного
письма на тумбочке, довольно томления и
эго, и уничтоженья эго, довольно
матери и чада, и отца и чада,
довольно указывать на мир усталый,
безысходный, довольно грубого и грани,
довольно ты видишь ли меня, меня ты слышишь ли, довольно
я человек, довольно я одинок и отчаялся,
хватит меня спасающего зверя, хватит высокого
прилива, хватит скорби, довольно воздуха и его покоя,
прошу тебя ты прикоснись ко мне.
[1] Отсылка к патриотической песне «Америка» («Отчизна, о тебе», «My Country, ‘Tis of Thee», 1831) американского поэта Сэмюэла Фрэнсиса Смита на мотив гимна британского Королевского флота.
BY Михаил Бордуновский
Share with your friend now:
group-telegram.com/room_617/630