«Я провёл пять месяцев в общих камерах. Наверное, всё-таки одному первое время было легче — может, неделю-две. То есть большую часть времени я провёл в одиночной камере, где сидели обычно три человека.
Это было помещение пять на пять метров. Плюс свой туалет, скажем так. А ещё есть десятый сектор, и мне там довелось побывать. Помещение полтора на полтора метра. Это бетонная душевая кабина. С дыркой в полу».
Напомним, президента Фонда защиты национальных ценностей Максима Шугалея освободили из ливийской тюрьмы в прошлом году. Они с коллегой приехали в Ливию изучать гуманитарную и культурную обстановку, но в Триполи их обвинили во вмешательстве в дела страны и полтора года держали в плену.
«Я провёл пять месяцев в общих камерах. Наверное, всё-таки одному первое время было легче — может, неделю-две. То есть большую часть времени я провёл в одиночной камере, где сидели обычно три человека.
Это было помещение пять на пять метров. Плюс свой туалет, скажем так. А ещё есть десятый сектор, и мне там довелось побывать. Помещение полтора на полтора метра. Это бетонная душевая кабина. С дыркой в полу».
Напомним, президента Фонда защиты национальных ценностей Максима Шугалея освободили из ливийской тюрьмы в прошлом году. Они с коллегой приехали в Ливию изучать гуманитарную и культурную обстановку, но в Триполи их обвинили во вмешательстве в дела страны и полтора года держали в плену.
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed.
from de
