Notice: file_put_contents(): Write of 12345 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Сибиряк | Telegram Webview: sidpolit/24926 -
В преддверии инаугурации президента США Дональда Трампа, неожиданно активизировался российский внешнеполитический блок. Активизация произошла в части нарративов для внешней аудитории. Такие, как бы скрытые сигналы для Белого Дома и нового руководства Государственного департамента. За нарративы отвечали министр иностранных дел РФ Сергей Лавров и бывший посол РФ в США Анатолий Антонов. Лавров говорил о подходах Москвы к современным международным отношениям, а Антонов двигал тему текущего положения и возможных ожиданий в диалоге РФ и США. В принципе, что в одном, что в другом случае использовались одни и те же смыслы, правда, с разной риторикой.
Во-первых, Москва готова к конкретному диалогу с Вашингтоном, но только после официального вступления Дональда Трампа в должность. До этого момента любые высказывания, пусть даже с положительной тональностью, не стоит рассматривать всерьез, хотя Лавров отмечал, что нынешние советники Трампа, как и сам избранный американский президент, признавали негативную роль своего государства в зарождении «украинского вопроса».
Во-вторых, диалог между Москвой и Вашингтоном должен, как минимум, сохранить мир между двумя сверхдержавами и не сокрушить «хрупкое равновесие». Далее, отказ от стандартной американской парадигмы, что эффективное сотрудничество – это, прежде всего, потеря своего влияния и подчинение. Та самая логика «стратегического поражения», которую упорно насаждала администрация президента США Джо Байдена. Взамен Москва предлагает Вашингтону уважать ее национальные интересы, как Кремль уважает внутреннюю политику Белого Дома, например, в части миграционного вопроса или развития американо-мексиканских отношений. О чем-то подобном начинают думать и публично говорить в американском истеблишменте, в частности, претендент на должность госсекретаря Марко Рубио увидел возможность отмены санкций при переговорном треке между Москвой и Вашингтоном.
В-третьих, мир, по-прежнему, живет в Ялтинско-Потсдамской системе международных отношений и никаких существенных изменений не может быть. Другое дело, что ООН требует косметической корректировки. Например, в части расширения постоянных членов Совета Безопасности. Причем не из числа тех государств, у которых отсутствует своя уникальная внешнеполитическая воля, а действительно сильных международных акторов вроде Индии или Бразилии. Это дискуссионный вопрос, как и любая тема в мировой повестке.
В-четвертых, будущее, по крайней мере, ближайшие годы – за интеграционными объединениями нового типа, где, по мнению Сергея Лаврова, «нет ведущих и ведомых, нет хозяев и подчиненных». То есть, глава российского МИД говорит о логике уважения каждого отдельного голоса, когда в принимаемых решениях отсутствуют несогласные стороны.
В этом аспекте присутствует любопытная логика, что нельзя локализовать отдельные территориальные и этноконфессиональные конфликты. Напротив, такие разногласия влияют на политику большого региона и решение «украинского вопроса» невозможно без мнения со стороны Индии, КНР, Пакистана, стран Ближнего Востока и Южной Азии.
В преддверии инаугурации президента США Дональда Трампа, неожиданно активизировался российский внешнеполитический блок. Активизация произошла в части нарративов для внешней аудитории. Такие, как бы скрытые сигналы для Белого Дома и нового руководства Государственного департамента. За нарративы отвечали министр иностранных дел РФ Сергей Лавров и бывший посол РФ в США Анатолий Антонов. Лавров говорил о подходах Москвы к современным международным отношениям, а Антонов двигал тему текущего положения и возможных ожиданий в диалоге РФ и США. В принципе, что в одном, что в другом случае использовались одни и те же смыслы, правда, с разной риторикой.
Во-первых, Москва готова к конкретному диалогу с Вашингтоном, но только после официального вступления Дональда Трампа в должность. До этого момента любые высказывания, пусть даже с положительной тональностью, не стоит рассматривать всерьез, хотя Лавров отмечал, что нынешние советники Трампа, как и сам избранный американский президент, признавали негативную роль своего государства в зарождении «украинского вопроса».
Во-вторых, диалог между Москвой и Вашингтоном должен, как минимум, сохранить мир между двумя сверхдержавами и не сокрушить «хрупкое равновесие». Далее, отказ от стандартной американской парадигмы, что эффективное сотрудничество – это, прежде всего, потеря своего влияния и подчинение. Та самая логика «стратегического поражения», которую упорно насаждала администрация президента США Джо Байдена. Взамен Москва предлагает Вашингтону уважать ее национальные интересы, как Кремль уважает внутреннюю политику Белого Дома, например, в части миграционного вопроса или развития американо-мексиканских отношений. О чем-то подобном начинают думать и публично говорить в американском истеблишменте, в частности, претендент на должность госсекретаря Марко Рубио увидел возможность отмены санкций при переговорном треке между Москвой и Вашингтоном.
В-третьих, мир, по-прежнему, живет в Ялтинско-Потсдамской системе международных отношений и никаких существенных изменений не может быть. Другое дело, что ООН требует косметической корректировки. Например, в части расширения постоянных членов Совета Безопасности. Причем не из числа тех государств, у которых отсутствует своя уникальная внешнеполитическая воля, а действительно сильных международных акторов вроде Индии или Бразилии. Это дискуссионный вопрос, как и любая тема в мировой повестке.
В-четвертых, будущее, по крайней мере, ближайшие годы – за интеграционными объединениями нового типа, где, по мнению Сергея Лаврова, «нет ведущих и ведомых, нет хозяев и подчиненных». То есть, глава российского МИД говорит о логике уважения каждого отдельного голоса, когда в принимаемых решениях отсутствуют несогласные стороны.
В этом аспекте присутствует любопытная логика, что нельзя локализовать отдельные территориальные и этноконфессиональные конфликты. Напротив, такие разногласия влияют на политику большого региона и решение «украинского вопроса» невозможно без мнения со стороны Индии, КНР, Пакистана, стран Ближнего Востока и Южной Азии.
BY Сибиряк
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from de
