Существует тенденция объяснять всякие массовые политические протесты экзогенными факторами, то бишь внешним вмешательством, обязательно враждебным простому, глубинному народу. Если же внешнее воздействие действительно имеется и не требует доказательств, то из этого почему-то делается вывод, что оное воздействие и есть не то, что важный, а вообще единственный фактор протеста, заслуживающий внимания. Здесь, конечно, как-то нехорошо получается с глубинным народом, который напрочь лишают всякой субъектности, но тут уж… Меня же лично в грузинском кейсе интересует то, что можно спекулятивно назвать антимажоритарным рефлексом. Вся власть - никому, как и было сказано.
Существует тенденция объяснять всякие массовые политические протесты экзогенными факторами, то бишь внешним вмешательством, обязательно враждебным простому, глубинному народу. Если же внешнее воздействие действительно имеется и не требует доказательств, то из этого почему-то делается вывод, что оное воздействие и есть не то, что важный, а вообще единственный фактор протеста, заслуживающий внимания. Здесь, конечно, как-то нехорошо получается с глубинным народом, который напрочь лишают всякой субъектности, но тут уж… Меня же лично в грузинском кейсе интересует то, что можно спекулятивно назвать антимажоритарным рефлексом. Вся власть - никому, как и было сказано.
BY БЫШОК
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. In 2018, Russia banned Telegram although it reversed the prohibition two years later. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips.
from de
