Самую большую прибыль в этом году принесла не торговля нефтью, газом или медью - прибыль принесла торговля воздухом: квота на выбросы углекислого газа в Европе за год подорожали вдвое Механизм, созданный для поддержки конкурентоспособности энергетики в условиях энергодефицита, начинает ложиться оброком на потребителей Европы. Хотя по идее должен был лечь на поставщиков топлива. То есть теперь потребителю нужно оплатить генерацию электроэнергии из рекордно дорогих газа и угля, так еще и оплатить квоту на загрязнение. А альтернативы в виде ВИЭ как не было, так и нет. Такие цены на выбросы углекислого газа – свидетельство того, что попытки создать рыночные механизмы уравнивающие конкурентоспособность ВИЭ и тепловой генерации, провалились. Впрочем, многократно анонсированное введение налога на «углеродный след» рискует обернуться тем же дефицитом и более высокими ценами в Европе на импортные товары – металлы, медь, газ и уголь. Поставщики «грязных», но дефицитных ресурсов вероятно останутся при своих.
Самую большую прибыль в этом году принесла не торговля нефтью, газом или медью - прибыль принесла торговля воздухом: квота на выбросы углекислого газа в Европе за год подорожали вдвое Механизм, созданный для поддержки конкурентоспособности энергетики в условиях энергодефицита, начинает ложиться оброком на потребителей Европы. Хотя по идее должен был лечь на поставщиков топлива. То есть теперь потребителю нужно оплатить генерацию электроэнергии из рекордно дорогих газа и угля, так еще и оплатить квоту на загрязнение. А альтернативы в виде ВИЭ как не было, так и нет. Такие цены на выбросы углекислого газа – свидетельство того, что попытки создать рыночные механизмы уравнивающие конкурентоспособность ВИЭ и тепловой генерации, провалились. Впрочем, многократно анонсированное введение налога на «углеродный след» рискует обернуться тем же дефицитом и более высокими ценами в Европе на импортные товары – металлы, медь, газ и уголь. Поставщики «грязных», но дефицитных ресурсов вероятно останутся при своих.
One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows.
from de
