Немного не по теме, но давно хотел высказать свою точку зрения.
Мне кажется, что сейчас все СМИ, которые так или иначе освещают политические процессы, наоборот вредят участникам этих процессов.
Какой судья хотел бы оказаться в заголовках всех СМИ? Да никакой.
Работает он себе спосойно в провинции, не согласен он со всеми политическими законами, взял да и оправдал незаконно обвиняемое лицо. Посчитал, что нет основанования для вменения дискредитации армии.
И тут начинается: "Судья в Воронеже сказал то..", "Судья в Воронеже сказал се..".
Вышестоящий суд и рад бы оставить все без изменения, но СМИ уже прославили этого судью на всю страну.
Сейчас вот пишут, что отменили статус иноагента впервые. Все СМИ трезвонят об этом, как вот теперь быть вышестоящим судьям?
Как мне кажется, кричать нужно о несправедливости. А там где судьи, наконец, сделали что-то хорошее – промолчать.
А то вся работа юристов по этим делам просто обречена на последующую отмену в апелляции.
Немного не по теме, но давно хотел высказать свою точку зрения.
Мне кажется, что сейчас все СМИ, которые так или иначе освещают политические процессы, наоборот вредят участникам этих процессов.
Какой судья хотел бы оказаться в заголовках всех СМИ? Да никакой.
Работает он себе спосойно в провинции, не согласен он со всеми политическими законами, взял да и оправдал незаконно обвиняемое лицо. Посчитал, что нет основанования для вменения дискредитации армии.
И тут начинается: "Судья в Воронеже сказал то..", "Судья в Воронеже сказал се..".
Вышестоящий суд и рад бы оставить все без изменения, но СМИ уже прославили этого судью на всю страну.
Сейчас вот пишут, что отменили статус иноагента впервые. Все СМИ трезвонят об этом, как вот теперь быть вышестоящим судьям?
Как мне кажется, кричать нужно о несправедливости. А там где судьи, наконец, сделали что-то хорошее – промолчать.
А то вся работа юристов по этим делам просто обречена на последующую отмену в апелляции.
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from de
