Новые дворники, сторожа и кочегары {Лиза Хереш}

***

Думаю о Евдокии Лось, играющей в шахматы у реки, ладьях уток, гамбитах, которым бы защищать любимых. О бижутерии ос, от которых деревенеют мочки и звенит в наводи.

Ждём снега, как музыкальных катушек.

И Евдокия Лось, говорящая о себе «онкологическая раба», и моё малодушие. Разбитая в пух ворона у Свислочи, её трепещущий родничок.

Всё, что мне не хватило смелости не простить.

Влюблённые синхронисты в разбеге перед прыжком, их ладони, стройные, как дубовые листья.

Дни вповалку из шерсти, желёз щитовидных. О Евдокии Лось, её костном мозге, лёгком трубчатом веществе на простыни.

Воробьи, спасшие Бараўляны от ночных радиотерапий. Римляне с вафельными полотенцами, дикая мята в лузах на подоконнике. Язвы земли, окаменевшей от йода.

Картофельные очистки в ветвях, изменницы занимают койкоместа на проводах.

О распаде плутония и открытках, плывущих в редакцию. Мирные атомы, кошки, близкие.

Хватит о выходе к морю, пора полюбить буйки лучащихся вязей – без очков видно. Горизонт близок, как край противня. Фольга тёплого снега.

О плескании белых медведей, тяжёлом и мокром мехе. Пора взяться за скверы освободителей, ставить мишени, близкие, словно марши. Научится пристальности, быть маяком в радиосумерках. Обходиться с замшей и известью, как галькой и мхом.

Высолы, микровзморья апсид и ступеней.

Думаю о том, как ты пишешь в солёной воде кафедральных стен, и под нашими майками лимфатические узлы, подозрительные родимые пятна, новообразования.

Не вышедшие на море, мы обмякаем внутри континента, завёрнутые в газеты.

www.group-telegram.com/us/decolonice.com/714

995 viewsЕлизавета Хереш, Oct 31 at 12:19

***

Думаю о Евдокии Лось, играющей в шахматы у реки, ладьях уток, гамбитах, которым бы защищать любимых. О бижутерии ос, от которых деревенеют мочки и звенит в наводи.

Ждём снега, как музыкальных катушек.

И Евдокия Лось, говорящая о себе «онкологическая раба», и моё малодушие. Разбитая в пух ворона у Свислочи, её трепещущий родничок.

Всё, что мне не хватило смелости не простить.

Влюблённые синхронисты в разбеге перед прыжком, их ладони, стройные, как дубовые листья.

Дни вповалку из шерсти, желёз щитовидных. О Евдокии Лось, её костном мозге, лёгком трубчатом веществе на простыни.

Воробьи, спасшие Бараўляны от ночных радиотерапий. Римляне с вафельными полотенцами, дикая мята в лузах на подоконнике. Язвы земли, окаменевшей от йода.

Картофельные очистки в ветвях, изменницы занимают койкоместа на проводах.

О распаде плутония и открытках, плывущих в редакцию. Мирные атомы, кошки, близкие.

Хватит о выходе к морю, пора полюбить буйки лучащихся вязей – без очков видно. Горизонт близок, как край противня. Фольга тёплого снега.

О плескании белых медведей, тяжёлом и мокром мехе. Пора взяться за скверы освободителей, ставить мишени, близкие, словно марши. Научится пристальности, быть маяком в радиосумерках. Обходиться с замшей и известью, как галькой и мхом.

Высолы, микровзморья апсид и ступеней.

Думаю о том, как ты пишешь в солёной воде кафедральных стен, и под нашими майками лимфатические узлы, подозрительные родимые пятна, новообразования.

Не вышедшие на море, мы обмякаем внутри континента, завёрнутые в газеты.

BY Новые дворники, сторожа и кочегары {Лиза Хереш}