➡️ В недавнем
посте мы рассказывали об исламистских террористических организациях на территории Западной Африки, и актуальность проблемы вновь подчеркнула недавняя атака Исламского Государства Сахеля* на воинскую часть в Нигере, в результате которой
погибло 34 военнослужащих. Напомним, на Сахель приходится около 20% всех террористических атак Африки. Но дело в том, что для понимания происходящих процессов недостаточно быть в курсе того, какие террористические организации существуют в регионе и каковы их взаимоотношения.
Сложность сахельского конфликта обусловлена, как писалось в первом материале цикла,
переплетением этнического, религиозного и внешнего факторов. Поэтому сегодня мы заострим внимание на значимой части вооружённого противостояния —
движении туарегов.➖Доминирующим этносом в Мали является
бамбара, составляя более 35% от общего числа жителей. Многие другие народности, число которых превышает 20, стремятся к получению политических привилегий, и наиболее активными в этом отношении являются
туареги — кочевники пустыни, активность которых сильно возросла после
Арабской весны. Вообще, это во многом классическое для Африки противоречие оседлых и кочевых народов. Самих туарегов в Мали немного, порядка 1% населения, но с учётом соседних стран, где они проживают:
Ливия, Алжир, Нигер — набегает приличное число. Уничтожение коалицией США, Великобритании и Франции
режима Каддафи в 2011 году запустило центробежный
процесс борьбы туарегов и примыкающих к ним племён, главным образом, фульбе и некоторых арабских кланов,
за независимость. ➖ Первоначально, с 2011 года,
движение было сильно раздроблено: у него было радикальное крыло, выступавшее за полное отделение —
Национальное движение за освобождение Азавада (MNLA), Высший совет за единство Азавада (HCUA) и ещё целый калейдоскоп различных мелких организаций во главе с полевыми командирами. Как и в любом движении, возникающем на этнической почве и в условиях слабости центральной власти, долгие годы грызня за Северо-Восточные территории имела очень хаотичный, волнообразный вид.
🗯 И тут мы подходим к главной особенности любого подобного движения. Когда оно возникает, к нему, как паразиты, начинают присасываться совсем уж
маргинальные элементы, такие как, к примеру,
ИГ* и Аль-Каида* (Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин, Ансар ад-Дин). Это не они создали очаг напряжения, а просто
воспользовались уже сложившейся обстановкой для вербовки сторонников, захвата территорий и т.п. В сложившихся обстоятельствах у туарегского движения появилось две противоборствующих линии:
светская и исламистская, каждая из которых имела внутренние противоречия. Исламисты постоянно воевали с правительством и друг с другом, этнические мятежники — с исламистами, правительством и, периодически, между собой. Кроме них в это лоскутное одеяло вплтены проправительственные вооружённые группы, имеющие племенную привязку —
Дан На Амбассагу, Доозо, связанные с этносами догонов и бамбара. Представьте, как всё сложно, и это только общая картина без глубоких подробностей.
🔜 Так вот, правительство Мали, в середине 2010-х имевшее яркую профранцузскую ориентацию, попробовало использовать
французские войска для подавления мятежа и борьбы с терроризмом. Результаты операций
«Сервал» и
«Бархан» известны: французы предпочитали сидеть на пунктах дислокации, лишь иногда устраивая вылазки на базы наиболее радикальных террористических организаций, в основном подавляя их с воздуха, но в целом
дело с мёртвой точки не двигалось. Ключевые зоны Северо-востока страны, в частности, город Кидаль, де-факто не контролировались Бамако. Это, разумеется, категорически не нравилось местному населению и жителям юго-западной части Мали в том числе.
Безвластие бьёт по мирному населению самым тяжёлым образом, потому что ресурсы любое вооружённое формирование черпаёт в основном за счёт грабежа и рэкета местных жителей. Так было и с многочисленными организациями туарегов.
❤️ Узнавай об Африке больше и подписывайся на Пушкина 