Чего-то я вчера много набросала сложного, да? Музеи, субъектности, самости… Сегодня все просто — навесила дома паучков и тыковки, сижу перевожу книгу, скоро расскажу, какую! Алмаз, брильянт, сокровище!

Как мы выбираем фильм для просмотра.

Едем в Амстердам, идем в музей кино, выбираем покоцанную фоточку Хекмана за евро, ищем в гугле фильм по фотке, находим фильм, смотрим 👌🏻

У «Мишени» (Артур Пенн, 1985) удивительно низкие рейтинги, а мне понравилась эта шпионская клюква, самое то для конца рабочей недели. Как сказал бы Джо Триббиани: «А что? Хекман — хорошо, Диллон — хорошо».

Сегодня мы гуляли вокруг озера. Очередного баварского озера. И мне подумалось, что на фоне режиссерского пантеона одержимость Херцога хождением — это ведь его отличительная черта, часть авторского мира. Так и есть! Об этом говорят и фильмы Херцога, и сам Херцог, да, к тому же, все мы помним историю про его пеший поход из Мюнхена в Париж — чтобы Лотте Айснер исцелилась (помогло).

Штука в том, что на фоне типичного баварца эти херцоговские wandern, хождения на десятки километров, просто ради измерения Земли шагами — это ж норма. Никогда не думала, что буду собственную эмиграцию, новое место жизни осваивать, понимать и принимать через «Фицкарральдо». Хотя, что может быть естественней. Фицкарральдо и Людвиг II (баварский король-мечтатель) — почти один человек. Безумец в белом костюме и безумец в короне — оба мечтают об оперном театре, одному даже удается его построить (не в джунглях — в Байройте).

В общем, у вод Айбзее явился мне Херцог и молвил, чтобы шла себе дальше. Ходить — хорошо. Я и пошла.

Случайно посмотрели очень хорошее деколониальное кино. Правда, там где фильм показывали — это был и не фильм вовсе, а часть экспозиции, видео-арт. И смотрели мы его с середины и до середины. И все же эти 25 минут были самым настоящим фильмом. Умным, нежным, включенным в более широкий киноконтекст.

Фильм Олэксия Радынського «Там, где заканчивается Россия» мы, как я уже упомянула, начали где-то с середины. На экранчике показались какие-то олени, снега, местные. За кадром мягкий женский голос зачитывал дневниковые записи:

…сегодня собрались смотреть натуру…. на этих землях живут эвенки, но их назвали тунгусами, а на этих — ненцы (из назвали самоедами)… они сопротивлялись тому, чтобы становиться частью российской империи, в официальной истории осталась запись — «добровольно присоединены»… освоение земель… мне не нравится, что выбор натуры сейчас тоже называется освоением…

Мы сразу почуяли тут маркеровское «Письмо из Сибири» (и смыслы схожи, и стиль, еще и действие разворачивается примерно там же), но очень уж этот мягкий женский голос говорил тонкие и точные вещи. Не может быть, чтобы это были реальные записи времен киноэкспедиции, то есть 1980-х.

Действительно, текст написал режиссер, но стилизовал его очень круто — были моменты, когда я просто растворялась в этом голосе и целиком погружалась в дневниковость происходящего. А вот изображение, «картинка» и вправду была того времени. Какие-то кадры были взяты из вышедших в 1980-е фильмов, но сама идея родилась из фрагментов, которые случайно отыскались в киностудии научно-популярных фильмов в Киеве и, кажется, никогда и не выходили на экраны. Эта их уникальность, затерянность и найденность и картинку тоже превращала в дневник. По степени интимности, по тому, что оказывается увиденным, хотя увиденным быть не должно.

Да, олени, лисички, мерзлота, леса, Байкал, небо. Этот украинский фильм 2024 года как будто не про здесь и не про сейчас. Он погружен в очень конкретные даты (с 1986-го по 1990-ый), в нем рассказывается про очень конкретные земли. Но эта взятая дистанция попадает в самую точку. С такой дистанции оказывается возможно думать о настоящем и будущем так, чтобы не перехватывало дыхание и земля не уходила из под ног. И когда оказываешься там, в конце 1980-х, перед самым развалом СССР, и мягкий голос вперемешку пересказывает историю прошлого и настоящего… нет ничего более очевидного: этот фильм про границы империи, про колонизаторов, про бесчеловечность — очень даже про сейчас.

Я вчера посмотрела «Техасскую резню бензопилой». В первый раз. Оставлю тут для истории.

Посмотрела короткий метр Жюстин Трие «Непослушная девочка, плохой мальчик» (2011). Стало интересно, после ее крутейшей «Анатомии падения», в итоге чуть не умерла со скуки.

Дело не в ней, дело во мне.

Что-то во мне надломилось после ассаясовского фильма про пандемию «Вне времени» (там очень много говорили про amazon, искусство и социальные связи), добил меня «Внебрачные связи» Деплешена (не знаю, зачем вообще я его смотрела). Я совсем перестала выносить фильмы про французские домашние вечеринки, все это вино, треп, очаровательные маленькие квартирки, заваленные книгами и хламом, секс на багетных крошках. При том, что и у Ассаяса, и у Деплешена все чинно-буржуазно. Зато у Трие — полный бедлам.

И ведь ребята у нее такие симпатичные. Но это мне, мне нужно немного отдохнуть от французов на средних планах, которые пытаются о чем-то договориться. Или не пытаются, но зачем-то продолжают говорить.

(эмм, ну этот кадр из фильма классный, это я, сижу смотрю фильм и не понимаю, что ж мне так все не нравится)

октябрь

Ого, снова я на неделю пропала. Оправдание у меня есть. Октябрь. В этом году он какой-то особенно звонкий. И мы ведь даже что-то смотрели с Денисом, ходили на прекрасную постановку Memoria Анастасии Патлай — про создание и «ликвидацию» «Мемориала» и про тех, о ком он стремился сохранить память. Дочитали книгу про горемыку-киноведа, который писал диссер по одной съемочной группе из Германии на исходе Второй мировой («Кастелау» Шарля Левински). И фильмы были, конечно, тоже. Столько всего можно было рассказать — но вместо этого каждую свободную минутку я благополучно растворялась в октябрьских лучах солнца (а когда заканчивались лучи — в теряющем цвета, темнеющем мире за окном). И казалось, что это только и может быть правильным!

Но! За всем этим осенним сиянием мы не забыли про наше обещание «по выпуску на месяц», и уже на этой неделе выйдет наш новый разговор про классное кино с классной гостьей. Скоро-скоро! А пока — у нас у всех по-прежнему есть октябрь. И даже когда поэзия невозможна, у нас остаются отдельные слова. Вот мои.

Лучизм и лучистая осень, коробка из-под клюквы в сахаре, горстка желудей, запах прелой земли, пластилиновые ежи, тыква из папье-маше, киноваревые закаты, лавандовый вереск, листья на деревьях, листья в букетах, шелест листьев под ногами, фрименская песчаная ходьба на опавшей листве, синяя планета, оранжевые дни октября.

Сделала подборку. В ней, как всегда это бывает в подборках, все максимально просто: без спойлеров и без развернутой и глубокой мысли. Но зато каждый фильм этой подборки я очень люблю. Кроме, разве что, самого виновника.

Делала подборку в честь выхода в прокат «Черного чая», который смотрела на Berlinale и осилила с трудом. Хотя фильм очень красивый, неторопливо задумчивый, медитативный даже. Но ни одной мотивировки для подобного эстетствования я не нашла. Наоборот, все эти пейзажи, крупные планы пара от струйки горячего чая, огни Гуанчжоу, как корова языком, слизали все конфликты и травмы героев. (Вместо того, чтобы подсветить их, как это происходит в последнем и любимийшем фильме подборки «Далеко от дома»).

Ну, вдруг вы чего-то еще из списка не видели. Вот и случай.

Вышел трейлер лучшего фильма этого года. А для меня это еще и самый запоминающийся киноопыт за последние, не знаю, 10 лет. Вечерний показ в Венеции с 70 мм пленки, с интервалом в самой экстатической кинокритической курилке, где все были в полном восторге, у всех горели глаза и не было ни одного недовольного человека. "Гражданин Кейн" - XXI века, богический "Бруталист" Брэди Корбета. Серебряный (а на самом деле золотой) лев в Венеции. Кстати, еще один фильм про поиск себя в новой стране. Не пропустите этот фильм в кино, пожалуйста, где бы вы ни были.

Ю-хуу! Новый эпизод подкаста! Великая и ужасная «Субстанция», которую мы просто не могли не обсудить! В этот раз с драгоценной гостьей — Алисой Насртдиновой!

Ссылка на Applepodcasts и на нашу основную платформу Simplecast, с которой можно и на другие подкастоприемники перейти.