Для меня русскость – это сущностная часть самости, самосознания, самоощущения. Можно сказать, наивысшая ценность на личностной шкале.
Но эта ценность, понимая её происхождение, историю, настоящее и будущее, — сложносоставная, нелинейная сущность. В ней спокойно уживается и сосуществует единое и множественное, общее и разное, универсальное и локальное.
Беларусь, Белая Русь, Белоруссия – безусловно, часть Руси, русскости, восточного славянства, русско-евразийского мира. Но самобытная, справедливо получившая возможность на свою государственность, которой мы распорядились и должны распоряжаться и ради своего развития и ради общих целей. Поэтому у нас тесный Союз с Россией, который должен стать ядром Союза 2.0.
Диалектика общерусского начала – языка, культуры и истории и локального белорусского – она тоже не линейна. Это очень тонкий баланс между, с одной стороны, очевидной и полезной принадлежностью к общему с русскими, украинцами, другими народами, разделяющими с нами общую судьбу, пространству, а с другой – это местная специфика, пограничье с другими мирами, где они взаимно проникают друг в друга и примиряются на нашей земле.
Русский язык – родной, но и белорусский тоже родной. Почему я должен выбирать, что более родное, выбирать между родителями и родственниками, противопоставлять их друг другу? Они все родные, моя семья.
Беларусь, Белая Русь, Белоруссия – все наши названия, пусть свободно употребляются в обыденной речи. Да, иногда бывают интересные случаи: официальное название страны – БелАрусь, но при этом норма – белОрус, белОрусСкий. Ну и пусть, зачем копья ломать, как более правильно. В одном случае – это наше восточно-славянское акание, во-втором в литературной норме русского языка закрепилось северо-русское окание.
Да, нам пытаются подкинуть новую норму в виде белАруСа и белАруСкого – только через А и с одним С. Понятно, что это делается специально. Но будем мудрее, выберем уже устоявшийся, привычный баланс и не будем делать из букв причину еще одного конфликта. Поэтому, официальное название страны – БелАрусь, но при этом норма – белОрус, белОрусСкий.
Таких моментов много, их нужно понимать, тонко чувствовать, разбираться. Если этого не делать, нам навяжут грубые и тупые решения, которые почти всегда ведут к конфликту. Сложные вещи требуют знания и понимания, если мы хотим сохранить мир в нашей стране.
Для меня русскость – это сущностная часть самости, самосознания, самоощущения. Можно сказать, наивысшая ценность на личностной шкале.
Но эта ценность, понимая её происхождение, историю, настоящее и будущее, — сложносоставная, нелинейная сущность. В ней спокойно уживается и сосуществует единое и множественное, общее и разное, универсальное и локальное.
Беларусь, Белая Русь, Белоруссия – безусловно, часть Руси, русскости, восточного славянства, русско-евразийского мира. Но самобытная, справедливо получившая возможность на свою государственность, которой мы распорядились и должны распоряжаться и ради своего развития и ради общих целей. Поэтому у нас тесный Союз с Россией, который должен стать ядром Союза 2.0.
Диалектика общерусского начала – языка, культуры и истории и локального белорусского – она тоже не линейна. Это очень тонкий баланс между, с одной стороны, очевидной и полезной принадлежностью к общему с русскими, украинцами, другими народами, разделяющими с нами общую судьбу, пространству, а с другой – это местная специфика, пограничье с другими мирами, где они взаимно проникают друг в друга и примиряются на нашей земле.
Русский язык – родной, но и белорусский тоже родной. Почему я должен выбирать, что более родное, выбирать между родителями и родственниками, противопоставлять их друг другу? Они все родные, моя семья.
Беларусь, Белая Русь, Белоруссия – все наши названия, пусть свободно употребляются в обыденной речи. Да, иногда бывают интересные случаи: официальное название страны – БелАрусь, но при этом норма – белОрус, белОрусСкий. Ну и пусть, зачем копья ломать, как более правильно. В одном случае – это наше восточно-славянское акание, во-втором в литературной норме русского языка закрепилось северо-русское окание.
Да, нам пытаются подкинуть новую норму в виде белАруСа и белАруСкого – только через А и с одним С. Понятно, что это делается специально. Но будем мудрее, выберем уже устоявшийся, привычный баланс и не будем делать из букв причину еще одного конфликта. Поэтому, официальное название страны – БелАрусь, но при этом норма – белОрус, белОрусСкий.
Таких моментов много, их нужно понимать, тонко чувствовать, разбираться. Если этого не делать, нам навяжут грубые и тупые решения, которые почти всегда ведут к конфликту. Сложные вещи требуют знания и понимания, если мы хотим сохранить мир в нашей стране.
BY Дзермант
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Some privacy experts say Telegram is not secure enough Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from us
