Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ, или снова о проблемах демократий?
Случайно увидел финский репортаж, где журналисты расспрашивали жителей Хельсинки о мотивах их голосования. Интересовались, почему люди голосуют за разные партии — центристов, "зеленых", социалистов, консерваторов. Особенно настойчиво спрашивали про ультраправую партию "Истинные финны". Немного предвзятый был репортаж, если честно.
Один респондент, сам не поддерживающий эту партию, высказал любопытную мысль. Мол, в политике, как в той самой банальной поговорке одного китайского авантюриста "пусть расцветают все цветы, пусть соперничают сто школ". Он имел в виду, что политическая конкуренция — это хорошо, она создает стабильность и комфорт. Пускай ни одна партия, даже "Истинные финны", не получит абсолютную власть, но соперничая, они все равно будут стараться улучшить жизнь простых финнов. Чтобы сегодня было лучше, чем вчера, а завтра — лучше, чем сегодня.
Забавно, но этот ответ натолкнул меня на политические рефлексии о самоценности существования, о том, что многим достаточно просто жить в своё удовольствие. Такой вот плюрализм демократии, как в благополучной колонии: заботливая администрация обеспечивает блага цивилизации, но без великих целей. Благоприятная почва для любых других неоколониальных империй.
Впрочем, есть риск, что в чрезмерном комфорте общество начнет стагнировать. История учит: великие свершения рождаются из преодоления трудностей, за пределами зоны комфорта.
Может быть, демократическим обществам нужен баланс между стабильностью и "продуктивным дискомфортом", эдаким стимулом для развития и инноваций?
Получается, что многим вполне достаточно просто поддерживать и понемногу улучшать свой уровень жизни. Текущее положение их устраивает, и никаких грандиозных целей на будущее у них нет. В этом, пожалуй, и заключается особенность демократии - отсутствие долгосрочного целеполагания. Сама демократия это целеполагание не формирует, формируют только отдельные элиты. Ведь сложно жить ради чего-то эфемерного обычному гражданину в будущем, когда все внимание сосредоточено на сиюминутных потребностях.
Тратить ресурсы на достижение туманных целей? Проще уж направить их на что-то конкретное и получить немедленный результат. И всё же, может быть, способность общества идти на жертвы ради великих целей — это и есть залог настоящего прогресса и развития?
#политическая_философия #политическая_психология
Случайно увидел финский репортаж, где журналисты расспрашивали жителей Хельсинки о мотивах их голосования. Интересовались, почему люди голосуют за разные партии — центристов, "зеленых", социалистов, консерваторов. Особенно настойчиво спрашивали про ультраправую партию "Истинные финны". Немного предвзятый был репортаж, если честно.
Один респондент, сам не поддерживающий эту партию, высказал любопытную мысль. Мол, в политике, как в той самой банальной поговорке одного китайского авантюриста "пусть расцветают все цветы, пусть соперничают сто школ". Он имел в виду, что политическая конкуренция — это хорошо, она создает стабильность и комфорт. Пускай ни одна партия, даже "Истинные финны", не получит абсолютную власть, но соперничая, они все равно будут стараться улучшить жизнь простых финнов. Чтобы сегодня было лучше, чем вчера, а завтра — лучше, чем сегодня.
Забавно, но этот ответ натолкнул меня на политические рефлексии о самоценности существования, о том, что многим достаточно просто жить в своё удовольствие. Такой вот плюрализм демократии, как в благополучной колонии: заботливая администрация обеспечивает блага цивилизации, но без великих целей. Благоприятная почва для любых других неоколониальных империй.
Впрочем, есть риск, что в чрезмерном комфорте общество начнет стагнировать. История учит: великие свершения рождаются из преодоления трудностей, за пределами зоны комфорта.
Может быть, демократическим обществам нужен баланс между стабильностью и "продуктивным дискомфортом", эдаким стимулом для развития и инноваций?
Получается, что многим вполне достаточно просто поддерживать и понемногу улучшать свой уровень жизни. Текущее положение их устраивает, и никаких грандиозных целей на будущее у них нет. В этом, пожалуй, и заключается особенность демократии - отсутствие долгосрочного целеполагания. Сама демократия это целеполагание не формирует, формируют только отдельные элиты. Ведь сложно жить ради чего-то эфемерного обычному гражданину в будущем, когда все внимание сосредоточено на сиюминутных потребностях.
Тратить ресурсы на достижение туманных целей? Проще уж направить их на что-то конкретное и получить немедленный результат. И всё же, может быть, способность общества идти на жертвы ради великих целей — это и есть залог настоящего прогресса и развития?
#политическая_философия #политическая_психология
The Plan Will Consist
Федор Найдёнышев утверждает, что наличие идеи крайне важно, но она не обязательно должна быть ограничена конкретным планом с четкой конечной точкой. Идея должна быть гибкой. Почему? Потому что такая концепция лучше адаптируется к реальности и фокусируется на процессе планирования, а не на жесткой структуре плана.
Речь идет о динамичном процессе, который не исключает долгосрочных целей, способных меняться по мере развития ситуации. Смысл в таком подходе, безусловно, есть, просто он определяется иначе, нежели традиционное планирование. Конечно, вера и идея, которые нам нужны, подразумевают некую конечную цель, а не просто адаптацию и грамотное планирование. Однако, я бы разделил эти два понятия применительно к разным социальным группам.
Возьмем, к примеру, Екатерину II и ее грекофильскую, византийскую идею экспансии государства вплоть до Константинополя. Она даже назвала своего сына Константином, подчеркивая свои амбиции. Она спонсировала исследовательские проекты по древней Греции, если видела в этом политическую выгоду. Однако, сама она не хотела вовлекаться в дела византийской истории.
К чему привела эта политика? Большинство городов, завоеванных Россией на юге, также были пропитаны греческим влиянием, отражая имперские амбиции. Одесса, Севастополь, Симферополь, Мариуполь – все они несут на себе отпечаток этой идеи. Изначально, конечно, новые города получали имена и в честь Екатерины: Екатеринодар, Екатеринослав, но это не меняет сути. Чем южнее простиралась экспансия, тем сильнее проявлялось греческое влияние в политике Екатерины II.
В рассуждениях Федора Найдёнышева, которые мне импонируют, сделан акцент на важности планирования, а не на статичных планах. На самом деле, хороший правитель должен уметь не только разработать четкий план с конкретной целью, как это сделала Екатерина II, но и убедительно донести его донарода администрации своего двора.
Важно создать у людей веру в достижимость этой цели, даже если не все доживут до ее реализации. Вера питается образом конечной цели, и ради этого люди готовы идти на жертвы. Поэтому спуск плана на уровень ниже крайне важен для мобилизации элит, в современных государствах нужно уже и до уровня масс спускать.
А вот адаптация плана к реалиям и его корректировка – это уже прерогатива элит и правящего класса. Иногда приходится прибегать к некоторым преувеличениям или даже искренне верить в реализуемость конечной цели, сохраняя при этом трезвый взгляд на вещи.
#политическое #историческое #политологическое
Федор Найдёнышев утверждает, что наличие идеи крайне важно, но она не обязательно должна быть ограничена конкретным планом с четкой конечной точкой. Идея должна быть гибкой. Почему? Потому что такая концепция лучше адаптируется к реальности и фокусируется на процессе планирования, а не на жесткой структуре плана.
Речь идет о динамичном процессе, который не исключает долгосрочных целей, способных меняться по мере развития ситуации. Смысл в таком подходе, безусловно, есть, просто он определяется иначе, нежели традиционное планирование. Конечно, вера и идея, которые нам нужны, подразумевают некую конечную цель, а не просто адаптацию и грамотное планирование. Однако, я бы разделил эти два понятия применительно к разным социальным группам.
Возьмем, к примеру, Екатерину II и ее грекофильскую, византийскую идею экспансии государства вплоть до Константинополя. Она даже назвала своего сына Константином, подчеркивая свои амбиции. Она спонсировала исследовательские проекты по древней Греции, если видела в этом политическую выгоду. Однако, сама она не хотела вовлекаться в дела византийской истории.
К чему привела эта политика? Большинство городов, завоеванных Россией на юге, также были пропитаны греческим влиянием, отражая имперские амбиции. Одесса, Севастополь, Симферополь, Мариуполь – все они несут на себе отпечаток этой идеи. Изначально, конечно, новые города получали имена и в честь Екатерины: Екатеринодар, Екатеринослав, но это не меняет сути. Чем южнее простиралась экспансия, тем сильнее проявлялось греческое влияние в политике Екатерины II.
В рассуждениях Федора Найдёнышева, которые мне импонируют, сделан акцент на важности планирования, а не на статичных планах. На самом деле, хороший правитель должен уметь не только разработать четкий план с конкретной целью, как это сделала Екатерина II, но и убедительно донести его до
Важно создать у людей веру в достижимость этой цели, даже если не все доживут до ее реализации. Вера питается образом конечной цели, и ради этого люди готовы идти на жертвы. Поэтому спуск плана на уровень ниже крайне важен для мобилизации элит, в современных государствах нужно уже и до уровня масс спускать.
А вот адаптация плана к реалиям и его корректировка – это уже прерогатива элит и правящего класса. Иногда приходится прибегать к некоторым преувеличениям или даже искренне верить в реализуемость конечной цели, сохраняя при этом трезвый взгляд на вещи.
#политическое #историческое #политологическое
Forwarded from Марк Погребисский / Репортажи и просто
Высказывания европейских политиков о российской песне "Сигма бой" являются безумием и клинической русофобией, заявила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.
Трек "Сигма Бой" вышел в октябре 2024 года. Песню исполняет дуэт Betsy (Светлана Чертищева, 11 лет) и Мария Янковская (12 лет). Композиция завирусилась в сети, набрав на YouTube свыше 64 миллионов просмотров за четыре месяца. В январе трек занял седьмую строчку в одном из чартов Billboard.
Простое подтверждение тезиса о том, что у российской власти нет собственных ценностей вне противостояния с Западом. И вообще никакой самостоятельной повестки.
Низовые религиозные активисты уже попытались пожаловаться на песню, но они не поняли главного. Есть такая шутка: «Это не военное преступление, если вам было весело». Перефразируя: «Это не растление малолетних, если кто-то на Западе разозлился».
Можно здесь увидеть какую-то сексуализацию детей или нет — другой разговор, кто-то увидит, кто-то нет, но фактор затролленных западных политиков может оказаться гораздо сильнее и защиты детства, и притязаний Роскомнадзора, и всего остального.
Налоги граждан России действительно обеспечивают попытки её же власти разозлить какого-то депутата в каком-то другом государстве. Российская пропаганда выдаёт блокировки российской же пропаганды в других странах за успех. Не изменение «общественного мнения», приведшее к тому, что куда-то избрался депутат, который бы голосовал против поставок оружия ВСУ (что потенциально привело бы к падению числа смертей россиян). Есть же мнение, что это было бы полезнее: верное оно или нет — можно спорить, но оно есть. Не избрание, в общем, антивоенного в российской оптике депутата, а то, что тебя заблокировали в Америке и никто теперь тебя там не сможет прочитать, не используя обходные пути. Такой вот успех. Значит, их корёжит. Значит, кто-то удовлетворённо кивнёт и поставит подпись под сметой на следующий год.
Контраргумент состоит в том, что избранием западных депутатов, нужных вроде бы самой власти России по её же логике, занимаются не пропагандисты, а другие люди, чьи имена нельзя раскрывать при жизни. В таком случае пропаганда — это одна бесконечная гифка с троллфейсом из далёкого детства, без цели, показателей эффективности, и ни единого сценария провала здесь просто не предусмотрено. Пропаганда всегда выигрывает, а над крышами изысканно обставленных домов её руководителей никогда не заходит солнце.
Трек "Сигма Бой" вышел в октябре 2024 года. Песню исполняет дуэт Betsy (Светлана Чертищева, 11 лет) и Мария Янковская (12 лет). Композиция завирусилась в сети, набрав на YouTube свыше 64 миллионов просмотров за четыре месяца. В январе трек занял седьмую строчку в одном из чартов Billboard.
Простое подтверждение тезиса о том, что у российской власти нет собственных ценностей вне противостояния с Западом. И вообще никакой самостоятельной повестки.
Низовые религиозные активисты уже попытались пожаловаться на песню, но они не поняли главного. Есть такая шутка: «Это не военное преступление, если вам было весело». Перефразируя: «Это не растление малолетних, если кто-то на Западе разозлился».
Можно здесь увидеть какую-то сексуализацию детей или нет — другой разговор, кто-то увидит, кто-то нет, но фактор затролленных западных политиков может оказаться гораздо сильнее и защиты детства, и притязаний Роскомнадзора, и всего остального.
Налоги граждан России действительно обеспечивают попытки её же власти разозлить какого-то депутата в каком-то другом государстве. Российская пропаганда выдаёт блокировки российской же пропаганды в других странах за успех. Не изменение «общественного мнения», приведшее к тому, что куда-то избрался депутат, который бы голосовал против поставок оружия ВСУ (что потенциально привело бы к падению числа смертей россиян). Есть же мнение, что это было бы полезнее: верное оно или нет — можно спорить, но оно есть. Не избрание, в общем, антивоенного в российской оптике депутата, а то, что тебя заблокировали в Америке и никто теперь тебя там не сможет прочитать, не используя обходные пути. Такой вот успех. Значит, их корёжит. Значит, кто-то удовлетворённо кивнёт и поставит подпись под сметой на следующий год.
Контраргумент состоит в том, что избранием западных депутатов, нужных вроде бы самой власти России по её же логике, занимаются не пропагандисты, а другие люди, чьи имена нельзя раскрывать при жизни. В таком случае пропаганда — это одна бесконечная гифка с троллфейсом из далёкого детства, без цели, показателей эффективности, и ни единого сценария провала здесь просто не предусмотрено. Пропаганда всегда выигрывает, а над крышами изысканно обставленных домов её руководителей никогда не заходит солнце.
Без ложных ожиданий о переговорах о мире
Украина испытывает чувство ложной надежды, поскольку её ожидания относительно моральных обязательств союзников не оправдались. Страх страны связан с возможным нежеланием США, обладающих значительными рычагами влияния, вмешиваться в ситуацию. Однако говорить о полной изоляции помощи Украине пока рано, учитывая предстоящие переговоры.
Несмотря на заявления Трампа о готовности все предотвратить, ключевую роль играют не личности, а институты. Институты в этом контексте — это инструмент разных групп элит. Россия будет оценивать предложения США из-за оценки своих возможностей. США сейчас пытаются прояснить переговорную позицию Москвы, ужас этих трех лет был в том, что были залпы ультимативных заявлений, которые просто не имели оснований для переговоров.
Сложность заключается ещё в том, что вместо конкретных и трудноотвергаемых предложений звучат лишь расплывчатые намеки. Реализация идей о демилитаризованной зоне, прекращении огня, нейтральном статусе Украины и других аспектах вызывает множество вопросов. Некоторые из них неприемлемы для России.
Общественность возлагает чрезмерные надежды на "100 дней " до Пасхи. Но военные действия продолжаются, и Россия будет пользоваться любой возможностью продвинуться дальше. Подписанные соглашения станут лишь перемирием, а не прочным миром, как заявляют спикеры.
Скоро будет встреча американских, европейских и украинских лидеров, на которой будут рассмотрены пути урегулирования конфликта. От США будет представлен план в ультимативной форме, как мы это уже за три года видели с десяток раз. И пока, несмотря на медийную шумиху, никаких реальных оснований для прекращения огня нет.
Намерения сторон о прекращения огня сами по себе не являются основанием для этого. На сегодня, в мире, где срываются маски политического маскарада, основанием является физическая неспособность продолжать военные действия. Но все стороны конфликта способны продолжать вести военные действия вплоть до 2027 года.
Постараюсь не надеяться на лучшее, чтобы не разочароваться в чем-либо и/или в ком-либо.
#политическое
Украина испытывает чувство ложной надежды, поскольку её ожидания относительно моральных обязательств союзников не оправдались. Страх страны связан с возможным нежеланием США, обладающих значительными рычагами влияния, вмешиваться в ситуацию. Однако говорить о полной изоляции помощи Украине пока рано, учитывая предстоящие переговоры.
Несмотря на заявления Трампа о готовности все предотвратить, ключевую роль играют не личности, а институты. Институты в этом контексте — это инструмент разных групп элит. Россия будет оценивать предложения США из-за оценки своих возможностей. США сейчас пытаются прояснить переговорную позицию Москвы, ужас этих трех лет был в том, что были залпы ультимативных заявлений, которые просто не имели оснований для переговоров.
Сложность заключается ещё в том, что вместо конкретных и трудноотвергаемых предложений звучат лишь расплывчатые намеки. Реализация идей о демилитаризованной зоне, прекращении огня, нейтральном статусе Украины и других аспектах вызывает множество вопросов. Некоторые из них неприемлемы для России.
Общественность возлагает чрезмерные надежды на "100 дней " до Пасхи. Но военные действия продолжаются, и Россия будет пользоваться любой возможностью продвинуться дальше. Подписанные соглашения станут лишь перемирием, а не прочным миром, как заявляют спикеры.
Скоро будет встреча американских, европейских и украинских лидеров, на которой будут рассмотрены пути урегулирования конфликта. От США будет представлен план в ультимативной форме, как мы это уже за три года видели с десяток раз. И пока, несмотря на медийную шумиху, никаких реальных оснований для прекращения огня нет.
Намерения сторон о прекращения огня сами по себе не являются основанием для этого. На сегодня, в мире, где срываются маски политического маскарада, основанием является физическая неспособность продолжать военные действия. Но все стороны конфликта способны продолжать вести военные действия вплоть до 2027 года.
Постараюсь не надеяться на лучшее, чтобы не разочароваться в чем-либо и/или в ком-либо.
#политическое
Человек из Йошкар-Олы
История с Юрием Усковым и пересылкой сообщений от Романа Юнемана обнажила интереснейший аспект российской действительности – наличие глубинного регионального конфликта.
Роман Юнеман инициировал кампанию по защите предпринимателя и тут все понеслось. Корни конфликта, вероятнее всего, кроются в контроле над земельными ресурсами и недвижимостью, сосредоточенными в руках одного из участников противостояния. Земельный вопрос, традиционно острый для России, становится детонатором конфликта для всех, кто связан с производством, получением ренты и её распределением.
Примечательно, что благодаря широкому резонансу в правом сегменте Telegram, локальная история вышла на федеральный уровень, привлекая внимание депутатов Государственной Думы, представляющих не только партию «Новые люди», но и «Единую Россию».
Такой поворот событий позволяет выдвинуть несколько предположений:
1) Либо часть региональных элит в лице застройщиков, инициировавшие нападки на Юрия Ускова, не смогли просчитать последствий и не ожидали столь бурной реакции, особенно вмешательства Следственного комитета в лице Александра Бастрыкина.
2) Либо мы стали свидетелями тонкой многоходовой комбинации, где сам Юрий Усков сознательно спровоцировал конфликт с целью получить статус жертвы противостояния с региональными элитами, возможно, застройщиками, интересы которых он задел в Йошкар-Оле. Подобная тактика могла быть продумана для заработка политических очков после возможного ареста, как для самого Ускова, так и для других политиков, вставших на его защиту.
Во вторую версию я не верю, потому что нельзя сбрасывать со счетов и банальную человеческую глупость, которая ярко высветила наличие противоречий между федеральными и региональными властными структурами.
В этом контексте демонстрация силы региональных элит на местах подтверждает их влияние на характер взаимоотношений внутри вертикали власти в России.
Случай с Юрием Усковым демонстрирует интересную особенность российской политической системы: федеральному центру не всегда выгодна идеальная вертикаль власти.
История с пересылкой сообщений показывает, что центру нужны поводы для того, чтобы вмешиваться в региональную повестку, инициировать проверки и расставлять на ключевые позиции лояльных себе людей.
Подобные конфликты опровергают существование жёсткой вертикали власти в России. На самом деле система оказывается гораздо сложнее: наряду с федеральным центром, в регионах формируются автономные структуры власти, обладающие значительным влиянием на принятие решений и распределение ресурсов.
В этой своеобразной российской политической ризоме, регионы существуют относительно независимо друг от друга и от центра. Однако в момент возникновения конфликтов, когда локальные элиты, не проанализировав риски, совершают ошибки, федеральный центр получает возможность продемонстрировать свою силу и перераспределить баланс влияния в свою пользу.
#россиеведение
История с Юрием Усковым и пересылкой сообщений от Романа Юнемана обнажила интереснейший аспект российской действительности – наличие глубинного регионального конфликта.
Роман Юнеман инициировал кампанию по защите предпринимателя и тут все понеслось. Корни конфликта, вероятнее всего, кроются в контроле над земельными ресурсами и недвижимостью, сосредоточенными в руках одного из участников противостояния. Земельный вопрос, традиционно острый для России, становится детонатором конфликта для всех, кто связан с производством, получением ренты и её распределением.
Примечательно, что благодаря широкому резонансу в правом сегменте Telegram, локальная история вышла на федеральный уровень, привлекая внимание депутатов Государственной Думы, представляющих не только партию «Новые люди», но и «Единую Россию».
Такой поворот событий позволяет выдвинуть несколько предположений:
1) Либо часть региональных элит в лице застройщиков, инициировавшие нападки на Юрия Ускова, не смогли просчитать последствий и не ожидали столь бурной реакции, особенно вмешательства Следственного комитета в лице Александра Бастрыкина.
2) Либо мы стали свидетелями тонкой многоходовой комбинации, где сам Юрий Усков сознательно спровоцировал конфликт с целью получить статус жертвы противостояния с региональными элитами, возможно, застройщиками, интересы которых он задел в Йошкар-Оле. Подобная тактика могла быть продумана для заработка политических очков после возможного ареста, как для самого Ускова, так и для других политиков, вставших на его защиту.
Во вторую версию я не верю, потому что нельзя сбрасывать со счетов и банальную человеческую глупость, которая ярко высветила наличие противоречий между федеральными и региональными властными структурами.
В этом контексте демонстрация силы региональных элит на местах подтверждает их влияние на характер взаимоотношений внутри вертикали власти в России.
Случай с Юрием Усковым демонстрирует интересную особенность российской политической системы: федеральному центру не всегда выгодна идеальная вертикаль власти.
История с пересылкой сообщений показывает, что центру нужны поводы для того, чтобы вмешиваться в региональную повестку, инициировать проверки и расставлять на ключевые позиции лояльных себе людей.
Подобные конфликты опровергают существование жёсткой вертикали власти в России. На самом деле система оказывается гораздо сложнее: наряду с федеральным центром, в регионах формируются автономные структуры власти, обладающие значительным влиянием на принятие решений и распределение ресурсов.
В этой своеобразной российской политической ризоме, регионы существуют относительно независимо друг от друга и от центра. Однако в момент возникновения конфликтов, когда локальные элиты, не проанализировав риски, совершают ошибки, федеральный центр получает возможность продемонстрировать свою силу и перераспределить баланс влияния в свою пользу.
#россиеведение
Telegram
Роман Юнеман
Дело Ускова: кому выгодно.
Новость про задержание создателя IT-компании iSpring Юрия Ускова вчера разошлась максимально широко. Спасибо всем, кто придаёт это беспредел огласке!
А теперь маленькая, но смешная и показательная деталь. Она про то, как делается…
Новость про задержание создателя IT-компании iSpring Юрия Ускова вчера разошлась максимально широко. Спасибо всем, кто придаёт это беспредел огласке!
А теперь маленькая, но смешная и показательная деталь. Она про то, как делается…
Неизмеренная прелюдия «Века полумер»
Только написал, что всё идёт к провалу переговоров, так вот недавно Зеленский решил поспорить с министром финансов США о передаче им полезных ископаемых почти за бесплатно и решил потянуть время, оправдавшись внутренним аудитом. Это ли не первый звоночек, что в случае чего главным саботажником переговоров будет Украина?
Недавно вышел отличный лонгрид от artjockey о перспективах переговорного процесса и кому выгоден предстоящий мир (или перемирие).
Политически, дипломатически и экономически это выгодно США и чуть меньше России.
По военной линии России он скорее не выгоден, но Россия — это не только СВО, тем более воюет она не в полную силу, что сейчас не выгодно и не нужно рисковать по полной, когда её социально-экономическое положение не вызывает радости у всех слоев населения: ни бедным, которые хотят стабильности цен, ни обеспеченным, которые хотят лучших условий для ведения бизнеса.
Кому не выгодно? ЕС по политической и экономической линии и, конечно, Украине по всем фронтам. Украина выбирает между плохим сценарием (из-за предстоящих выборов, восстановлением страны и отсутствием результатов отвоевания территорий) и продолжением военных действий.
Второй вариант тоже плохой сценарий, потому что военный проигрыш будет означать, что ни армии, ни контроль над нынешней территории восточной Украины не останется.
А что дальше? Значит, нас ждут два варианта, которые озвучивают все СМИ? Либо мир (перемирие), либо продолжение бойни?
Мир одного крутого глобалистского полицейского, культурно-социального международника и торговца в одном лице закончился. Порядка теперь нет. Да, и до этого был он весьма шатко.
Этой дихотомией (мир/война) все хотят планету подготовить к якобы понятному грядущему. Но нынешняя политическая реальность показывает, что никаких правил ведения политики нет. Никакого понятного будущего не будет. Сама эта двойственность вызывает неспокойствие.
СМИ со всех сторон так усердно рекламируют ипоказывают доказывают, что либо будет "так", либо "вот так", якобы по каким-то правилам и договоренностям. Людям нужна уверенность и определенность. Такими приемами контролировать население, рынки, договоры, политические процессы и просто поддержание своей власти можно, но только в краткосрочной перспективе.
Стратегически такого уровня контроля просто не будет. Время обнуляет договорные отношения, устоявшийся рынки, политические процессы превращаются в политические кризисы, население не доверяет правителям (либо жаждет нового и перемен "от хорошей жизни").
Мы начинаем жить в веке полумер, когда все пытаются достичь выгоду, отсрочив переговоры, и даже если подписать договоры, то пытаться найти лазейку и легально нарушить что-то в другом месте. Нет ничего хуже, чем полумеры, но сегодня политикам комфортно жить в тактической прагматике.
#политическая_философия
Только написал, что всё идёт к провалу переговоров, так вот недавно Зеленский решил поспорить с министром финансов США о передаче им полезных ископаемых почти за бесплатно и решил потянуть время, оправдавшись внутренним аудитом. Это ли не первый звоночек, что в случае чего главным саботажником переговоров будет Украина?
Недавно вышел отличный лонгрид от artjockey о перспективах переговорного процесса и кому выгоден предстоящий мир (или перемирие).
Политически, дипломатически и экономически это выгодно США и чуть меньше России.
По военной линии России он скорее не выгоден, но Россия — это не только СВО, тем более воюет она не в полную силу, что сейчас не выгодно и не нужно рисковать по полной, когда её социально-экономическое положение не вызывает радости у всех слоев населения: ни бедным, которые хотят стабильности цен, ни обеспеченным, которые хотят лучших условий для ведения бизнеса.
Кому не выгодно? ЕС по политической и экономической линии и, конечно, Украине по всем фронтам. Украина выбирает между плохим сценарием (из-за предстоящих выборов, восстановлением страны и отсутствием результатов отвоевания территорий) и продолжением военных действий.
Второй вариант тоже плохой сценарий, потому что военный проигрыш будет означать, что ни армии, ни контроль над нынешней территории восточной Украины не останется.
А что дальше? Значит, нас ждут два варианта, которые озвучивают все СМИ? Либо мир (перемирие), либо продолжение бойни?
Мир одного крутого глобалистского полицейского, культурно-социального международника и торговца в одном лице закончился. Порядка теперь нет. Да, и до этого был он весьма шатко.
Этой дихотомией (мир/война) все хотят планету подготовить к якобы понятному грядущему. Но нынешняя политическая реальность показывает, что никаких правил ведения политики нет. Никакого понятного будущего не будет. Сама эта двойственность вызывает неспокойствие.
СМИ со всех сторон так усердно рекламируют и
Стратегически такого уровня контроля просто не будет. Время обнуляет договорные отношения, устоявшийся рынки, политические процессы превращаются в политические кризисы, население не доверяет правителям (либо жаждет нового и перемен "от хорошей жизни").
Мы начинаем жить в веке полумер, когда все пытаются достичь выгоду, отсрочив переговоры, и даже если подписать договоры, то пытаться найти лазейку и легально нарушить что-то в другом месте. Нет ничего хуже, чем полумеры, но сегодня политикам комфортно жить в тактической прагматике.
#политическая_философия
Мой коллега из Атласа амбиций выпустил новую подборку статей на тему происходящего в России и мире.
В частности:
🔹В мире только три сверхдержавы, которые строят под себя экономические блоки
Статья про методы контроля рынков сбыта Китаем, ЕС и США, которым нельзя противостоять без создания научно-технического комплекса, которым могут похвастаться лишь немногие страны.
🔹 Безобразные цифры Российского неравенства
В России 50% богатств контролирует 0.0001% сверхбогатых.
Статью о том, кто эти люди, какую информацию о своих родителях они скрывают, и какие реальные шансы войти в их число, можно прочитать здесь.
🔹Кто виноват в войне 1812 года?
Действительно ли Россия готовилась к наступательной войне против Франции, и почему Наполеон сразу не пошел на Санкт-Петербург?
Рекомендую подписаться, чтобы не пропустить новые посты и стрим!
В частности:
🔹В мире только три сверхдержавы, которые строят под себя экономические блоки
Статья про методы контроля рынков сбыта Китаем, ЕС и США, которым нельзя противостоять без создания научно-технического комплекса, которым могут похвастаться лишь немногие страны.
🔹 Безобразные цифры Российского неравенства
В России 50% богатств контролирует 0.0001% сверхбогатых.
Статью о том, кто эти люди, какую информацию о своих родителях они скрывают, и какие реальные шансы войти в их число, можно прочитать здесь.
🔹Кто виноват в войне 1812 года?
Действительно ли Россия готовилась к наступательной войне против Франции, и почему Наполеон сразу не пошел на Санкт-Петербург?
Рекомендую подписаться, чтобы не пропустить новые посты и стрим!
О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды
Размышляя о Навальном*, я ловлю себя на мысли, что сильнее всего меня задевает не его собственная судьба, а то наследие, которое он оставил в лице своих сторонников. Не могу до конца поверить, что человек, обладающий такой сильной, пусть и местами наивной, пассионарностью, сумел сплотить вокруг себя людей, далёких от звания моральных авторитетов.
Скорее всего, завтра о нём будут много говорить, превозносить его заслуги как оппозиционного политика, но хочется их опередить на день, потому что для меня Навальный* запомнился совсем другим.
Он был инициатором драйва и вовлечения в политику молодых людей, которые не застали бред либеральных политических лихих 90х: "рабское мышление народа" от Новодворской, унижение русских по каждому случаю, либерально-интеллигентский декаданс перетекающий в снобизм, дикий капитализм под предлогом рыночной экономики (которая, конечно, нужна, но не в такой форме). Всего этого в его риторике не было, видимо, поэтому Навальный* так сильно бесил старую либеральную элиту.
Но, к сожалению, он стал примером того, как хороший по сути человек, ступил на очень опасную дорожку, руководствуясь при этом весьма ограниченным пониманием ситуации и узкой картиной политических реалий.
Что мне нравилось в нём поначалу, но в итоге вызывало разочарование? Дело не в том, что он пытался раскачать лодку, нет. Мне претило то, что его действия часто носили регрессивный характер. Будучи втянут в политические игры, он раз за разом становился объектом, а не субъектом политики.
Вместо того, чтобы выстраивать структуру, созидать вокруг себя власть, он создал лишь инструмент для управления своими немногочисленными сторонниками, но не изобретение власти над более широкими массами. И это, на мой взгляд, стало его фатальной ошибкой.
И всё же, для меня он остаётся лучшим из худших. Других либеральных оппозиционных деятелей я даже не вижу, потому что в их действиях слишком явно проглядывала какая-то инстинктивно-личностная вендетта.
В нашей стране, к сожалению, слишком большое значение придают личностям и личным отношениям. И либеральные силы, похоже, так и не смогли этого понять. Здесь не Америка, где можно было бы просто замять старые склоки одной инагурацией, как это сделали Байден и Трамп.
Либеральные силы в России этого не поняли. Перфоманс здесь не работает. На самом деле просто замять не получится. В этой части света уж точно.
Пост получился даже не только о Навальном*, но ещё и о других либеральных оппозиционерах. Я понял, что мне в нем нравилось: он не нравился либералам, которые живут в своем мирке, жаль, что он создал свой мирок. Своего рода долгое время оставался панком, жаль либерально-оппозиционный бредовый мейнстрим его поглотил.
В истории классных политиков можно пересчитать по пальцам, а их успех — это большая удача. Другими менее удачными политиками руководят страхи, негативные установки и психологические проблемы.
Не будьте такими.
*внесен в список организаций и физлиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к терроризму и экстремистской деятельности
P.S. По-хорошему, Минюсту нужно объяснить, почему до сих пор в этих списках может находиться покойник. Возможно, юристы мне смогут объяснить, но я не могу пока найти точного ответа на этот вопрос.
Размышляя о Навальном*, я ловлю себя на мысли, что сильнее всего меня задевает не его собственная судьба, а то наследие, которое он оставил в лице своих сторонников. Не могу до конца поверить, что человек, обладающий такой сильной, пусть и местами наивной, пассионарностью, сумел сплотить вокруг себя людей, далёких от звания моральных авторитетов.
Скорее всего, завтра о нём будут много говорить, превозносить его заслуги как оппозиционного политика, но хочется их опередить на день, потому что для меня Навальный* запомнился совсем другим.
Он был инициатором драйва и вовлечения в политику молодых людей, которые не застали бред либеральных политических лихих 90х: "рабское мышление народа" от Новодворской, унижение русских по каждому случаю, либерально-интеллигентский декаданс перетекающий в снобизм, дикий капитализм под предлогом рыночной экономики (которая, конечно, нужна, но не в такой форме). Всего этого в его риторике не было, видимо, поэтому Навальный* так сильно бесил старую либеральную элиту.
Но, к сожалению, он стал примером того, как хороший по сути человек, ступил на очень опасную дорожку, руководствуясь при этом весьма ограниченным пониманием ситуации и узкой картиной политических реалий.
Что мне нравилось в нём поначалу, но в итоге вызывало разочарование? Дело не в том, что он пытался раскачать лодку, нет. Мне претило то, что его действия часто носили регрессивный характер. Будучи втянут в политические игры, он раз за разом становился объектом, а не субъектом политики.
Вместо того, чтобы выстраивать структуру, созидать вокруг себя власть, он создал лишь инструмент для управления своими немногочисленными сторонниками, но не изобретение власти над более широкими массами. И это, на мой взгляд, стало его фатальной ошибкой.
И всё же, для меня он остаётся лучшим из худших. Других либеральных оппозиционных деятелей я даже не вижу, потому что в их действиях слишком явно проглядывала какая-то инстинктивно-личностная вендетта.
В нашей стране, к сожалению, слишком большое значение придают личностям и личным отношениям. И либеральные силы, похоже, так и не смогли этого понять. Здесь не Америка, где можно было бы просто замять старые склоки одной инагурацией, как это сделали Байден и Трамп.
Либеральные силы в России этого не поняли. Перфоманс здесь не работает. На самом деле просто замять не получится. В этой части света уж точно.
Пост получился даже не только о Навальном*, но ещё и о других либеральных оппозиционерах. Я понял, что мне в нем нравилось: он не нравился либералам, которые живут в своем мирке, жаль, что он создал свой мирок. Своего рода долгое время оставался панком, жаль либерально-оппозиционный бредовый мейнстрим его поглотил.
В истории классных политиков можно пересчитать по пальцам, а их успех — это большая удача. Другими менее удачными политиками руководят страхи, негативные установки и психологические проблемы.
Не будьте такими.
*внесен в список организаций и физлиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к терроризму и экстремистской деятельности
P.S. По-хорошему, Минюсту нужно объяснить, почему до сих пор в этих списках может находиться покойник. Возможно, юристы мне смогут объяснить, но я не могу пока найти точного ответа на этот вопрос.
Границы естественности и искусственности
Один культуролог сказал мне, что традиция пить шампанское на Новый год появилась не так давно, во времена оттепели, после выхода фильма «Карнавальная ночь». Фильм показал эстетику ярких образов и подготовку к костюмированному балу работников Дома культуры. Эта атмосфера праздника, или даже празднества, породила у многих людей в Советском Союзе желание перенять подобную моду. Интересно отметить, что в Российской империи традиция распития шампанского и празднования Нового года почти не встречалась.
Это важный момент, поскольку подобные культурные феномены сильно влияют на то, как люди воспринимают реальность. Появление моды на празднование Нового года с шампанским после фильма «Карнавальная ночь» говорит о том, что людям хотелось покаяния и новогоднего чуда. Вера в хорошее есть у всех. И это хорошее хочется воплотить в каком-то эстетичном ритуале, который, как мы знаем, часто приобретает комичный, но в то же время атмосферный и семейный характер.
Это заставило меня задуматься о природе естественности в наших культурных реалиях. Где, собственно, заканчивается естественность? Возможно, она приобретает черты привычной практики. Получается, что каждый год после выхода фильма в 1956 году эта естественность становилась всё более нормальной, поскольку появлялась определённая практика, и люди привыкали к соблюдению новых традиций. Конечно, в этом есть доля искусственности и навязывания определённых идеалов, но мода и желание людей следовать ей в рамках ритуала, стремление создать что-то сакральное – всё это формирует естественность в подобных вещах.
Споры об искусственности или естественности тех или иных процессов часто сводятся к влиянию моды или устоявшейся практики, которые создают исключительно позитивные эмоции. Как ни странно, но именно позитивные эмоции, которые люди испытывают из года в год, связывают воедино естественность и искусственность. Возможно, это и есть та самая точка, где естественность и искусственность растворяются, и сама эта дихотомия перестает существовать.
#философское #культурологическое
Один культуролог сказал мне, что традиция пить шампанское на Новый год появилась не так давно, во времена оттепели, после выхода фильма «Карнавальная ночь». Фильм показал эстетику ярких образов и подготовку к костюмированному балу работников Дома культуры. Эта атмосфера праздника, или даже празднества, породила у многих людей в Советском Союзе желание перенять подобную моду. Интересно отметить, что в Российской империи традиция распития шампанского и празднования Нового года почти не встречалась.
Это важный момент, поскольку подобные культурные феномены сильно влияют на то, как люди воспринимают реальность. Появление моды на празднование Нового года с шампанским после фильма «Карнавальная ночь» говорит о том, что людям хотелось покаяния и новогоднего чуда. Вера в хорошее есть у всех. И это хорошее хочется воплотить в каком-то эстетичном ритуале, который, как мы знаем, часто приобретает комичный, но в то же время атмосферный и семейный характер.
Это заставило меня задуматься о природе естественности в наших культурных реалиях. Где, собственно, заканчивается естественность? Возможно, она приобретает черты привычной практики. Получается, что каждый год после выхода фильма в 1956 году эта естественность становилась всё более нормальной, поскольку появлялась определённая практика, и люди привыкали к соблюдению новых традиций. Конечно, в этом есть доля искусственности и навязывания определённых идеалов, но мода и желание людей следовать ей в рамках ритуала, стремление создать что-то сакральное – всё это формирует естественность в подобных вещах.
Споры об искусственности или естественности тех или иных процессов часто сводятся к влиянию моды или устоявшейся практики, которые создают исключительно позитивные эмоции. Как ни странно, но именно позитивные эмоции, которые люди испытывают из года в год, связывают воедино естественность и искусственность. Возможно, это и есть та самая точка, где естественность и искусственность растворяются, и сама эта дихотомия перестает существовать.
#философское #культурологическое
3 года. Что Россия будет делать дальше?
События разворачиваются с головокружительной скоростью, и сегодня от меня будет каскад постов, которые впоследствии обобщу в одном развернутом материале. Начнем с России и возможных её дальнейших действий, хотя, стоит признать, её возможности влияния на ход событий сейчас весьма ограничены из-за США.
Судя по всему, действия В. Путина в текущей ситуации продиктованы долгосрочной стратегией. Федеральный бюджет 2024 года, изначально сверстанный с учетом потенциального продолжения конфликта до 2027 года, свидетельствует о готовности России к затяжному противостоянию. Конечно, эти прогнозы могут корректироваться, и некоторые расходы могут быть сокращены в случае прекращения боевых действий. Однако сам факт рассмотрения пессимистичного сценария говорит о многом.
Несмотря на текущее укрепление рубля и оживление фондового рынка, что, безусловно, выгодно бизнесу, особенно импортерам (хотя и экспортеры, судя по активной продаже валюты, извлекают из этого краткосрочную выгоду), общая экономическая ситуация остается весьма напряженной. Как отмечает эксперт Олег Вьюгин, до идеального положения дел еще очень далеко.
По всей видимости, тактика Владимира Путина, учитывая его знакомство с Дональдом Трампом, строится на ожидании ошибки со стороны Украины. Россия, по-видимому, рассчитывает на то, что Украина, испытывая давление обстоятельств, начнет "тратить нервы" своих союзников, что в конечном итоге ослабит ее позиции в переговорных процессах. Эта тактика, напоминающая охоту мангуста, предполагает выжидание и создание условий, при которых Украина совершит политическую ошибку, подорвав доверие Европы и США.
В таком случае Россия будет готова оказать дополнительное давление, как экономическое и политическое, так и военное, используя уже развернутый военный потенциал. Вероятно, власти РФ рассчитывают на возможный политический кризис в Украине или на обострение ситуации на фронте.
Таким образом, президент РФ, судя по всему, выбрал тактику медленного, но постоянного давления. Даже в случае перемирия Россия, скорее всего, продолжит инвестировать в военную отрасль, сохраняя военные расходы на высоком уровне.
При этом до сих пор основной задачей на мирное время для России станет эффективное сочетание военных и гражданских расходов путем развития отраслей двойного назначения, по аналогии с тем, как это делали США в период мировых войн и продолжают делать сейчас, обеспечивая тесную коллаборацию военной и гражданской экономики.
Выжидание — единственная верная стратегия. Не стоит чинить то, что не сломано. А то, что сейчас не работает, потом может и не понадобиться.
#политическое
События разворачиваются с головокружительной скоростью, и сегодня от меня будет каскад постов, которые впоследствии обобщу в одном развернутом материале. Начнем с России и возможных её дальнейших действий, хотя, стоит признать, её возможности влияния на ход событий сейчас весьма ограничены из-за США.
Судя по всему, действия В. Путина в текущей ситуации продиктованы долгосрочной стратегией. Федеральный бюджет 2024 года, изначально сверстанный с учетом потенциального продолжения конфликта до 2027 года, свидетельствует о готовности России к затяжному противостоянию. Конечно, эти прогнозы могут корректироваться, и некоторые расходы могут быть сокращены в случае прекращения боевых действий. Однако сам факт рассмотрения пессимистичного сценария говорит о многом.
Несмотря на текущее укрепление рубля и оживление фондового рынка, что, безусловно, выгодно бизнесу, особенно импортерам (хотя и экспортеры, судя по активной продаже валюты, извлекают из этого краткосрочную выгоду), общая экономическая ситуация остается весьма напряженной. Как отмечает эксперт Олег Вьюгин, до идеального положения дел еще очень далеко.
По всей видимости, тактика Владимира Путина, учитывая его знакомство с Дональдом Трампом, строится на ожидании ошибки со стороны Украины. Россия, по-видимому, рассчитывает на то, что Украина, испытывая давление обстоятельств, начнет "тратить нервы" своих союзников, что в конечном итоге ослабит ее позиции в переговорных процессах. Эта тактика, напоминающая охоту мангуста, предполагает выжидание и создание условий, при которых Украина совершит политическую ошибку, подорвав доверие Европы и США.
В таком случае Россия будет готова оказать дополнительное давление, как экономическое и политическое, так и военное, используя уже развернутый военный потенциал. Вероятно, власти РФ рассчитывают на возможный политический кризис в Украине или на обострение ситуации на фронте.
Таким образом, президент РФ, судя по всему, выбрал тактику медленного, но постоянного давления. Даже в случае перемирия Россия, скорее всего, продолжит инвестировать в военную отрасль, сохраняя военные расходы на высоком уровне.
При этом до сих пор основной задачей на мирное время для России станет эффективное сочетание военных и гражданских расходов путем развития отраслей двойного назначения, по аналогии с тем, как это делали США в период мировых войн и продолжают делать сейчас, обеспечивая тесную коллаборацию военной и гражданской экономики.
Выжидание — единственная верная стратегия. Не стоит чинить то, что не сломано. А то, что сейчас не работает, потом может и не понадобиться.
#политическое
Как Украина может выйти из политической ямы, или что такое постсоветская страна в период кризиса?
(спойлер: только сама)
Украинский политический психолог Олег Хомяк справедливо отмечает, что давление США на президента Зеленского не приводит к снижению его рейтинга внутри страны. Напротив, население сплочается вокруг своего лидера, стремясь защитить его.
Это объясняется тем, что украинцы вложили значительный эмоциональный ресурс в Зеленского, и в текущей ситуации альтернативных источников эмоциональной поддержки практически нет. Сплочение вокруг президента становится своеобразным защитным механизмом в условиях внешнего давления.
Я же хочу дополнить, как это ситуация может помочь Украине выйти из грядущего политического кризиса, но сначала немного немейнстримной теории от меня.
Существует мнение, что государство – это политическая форма организации общества. Эта точка зрения имеет корни в марксистской школе. Однако, с учетом современных реалий, от этой, не только марксистской, версии приходится постепенно отказываться.
Мы наблюдаем сложные и неоднозначные взаимоотношения государства, общества и элит. Современный кризис, затрагивающий эти три стороны, демонстрирует, что они существуют как отдельные, порой конфликтующие, сущности.
Элиты выступают центром принятия решений, обладают властью. Государство, в виде бюрократического аппарата, выполняет инструментальную и исполнительную функции, управляя людьми. "Общество" же представляет собой негомогенную структуру, различные кластеры которого преследуют собственные, зачастую эгоистичные и рациональные цели для комфортного существования.
Мы не до конца понимаем, что представляет собой современное общество, и даже что такое государство в полной мере. Элиты и сама форма власти выделяются в отдельные категории.
Этот феномен особенно заметен на постсоветском пространстве, где элиты дистанцируются как от бюрократии, так и от населения, которое часто называют обществом. Гражданская составляющая в этом процессе присутствует, но не в той степени, которую ей приписывают либеральные мыслители.
В современных условиях политические процессы протекают очень быстро. Большинство людей не ощущают их влияния непосредственно, за исключением, пожалуй, тех случаев, когда существует сильно выраженное политическое сообщество. В целом же, споры элит касаются преимущественно вопросов власти и влияния, а сами элиты в разных регионах довольно гомогенны. Наблюдается своеобразная борьба на макроуровне, глубокий кризис, требующий разрешения.
Украина служит примером микрособытийного уровня политических процессов, обнажая проблемы политической власти во всем мире. Власть на Украине отделена от государства и от населения. Все три составляющие находятся в конфликте.
Однако, в случае возникновения внешней угрозы, эти три части консолидируются. И несмотря на то, что Украина может потерять очень много, возможно, даже территории, сама ее сущность окрепнет, и она сможет выбраться из этой политической ямы, сумев противостоять давлению в разных аспектах и местах.
Украина сможет выйти из политического кризиса только при ощущении экзистенциальной угрозы всем тремя сторонами – населением, бюрократией и властью. Как только Россия, США и другие перейдут определенную грань, Украина консолидируется, и попытки ее разделить окажутся безуспешными. Сейчас Украина является камнем преткновения для множества политических сил.
Потому что в США думают, что они не смогут мобилизоваться, но это ошибка, вместо того, чтобы институциональные части (государство, власть и общество) увести друг от друга, США только и делает, чтобы их сплотить. Поэтому по ошибке начинают давить на украинскую власть и бюрократию, косвенно не пытаясь задеть разобщенное общество.
Вот только действия США задело население, направленные на давление, фактически приводят к обратному эффекту – сплочению этих трех составляющих. Вместо того, чтобы “раздербанить” Украину, внешнее давление способствует её консолидации.
Опять. Где мы это уже проходили?
#политическая_психология
(спойлер: только сама)
Украинский политический психолог Олег Хомяк справедливо отмечает, что давление США на президента Зеленского не приводит к снижению его рейтинга внутри страны. Напротив, население сплочается вокруг своего лидера, стремясь защитить его.
Это объясняется тем, что украинцы вложили значительный эмоциональный ресурс в Зеленского, и в текущей ситуации альтернативных источников эмоциональной поддержки практически нет. Сплочение вокруг президента становится своеобразным защитным механизмом в условиях внешнего давления.
Я же хочу дополнить, как это ситуация может помочь Украине выйти из грядущего политического кризиса, но сначала немного немейнстримной теории от меня.
Существует мнение, что государство – это политическая форма организации общества. Эта точка зрения имеет корни в марксистской школе. Однако, с учетом современных реалий, от этой, не только марксистской, версии приходится постепенно отказываться.
Мы наблюдаем сложные и неоднозначные взаимоотношения государства, общества и элит. Современный кризис, затрагивающий эти три стороны, демонстрирует, что они существуют как отдельные, порой конфликтующие, сущности.
Элиты выступают центром принятия решений, обладают властью. Государство, в виде бюрократического аппарата, выполняет инструментальную и исполнительную функции, управляя людьми. "Общество" же представляет собой негомогенную структуру, различные кластеры которого преследуют собственные, зачастую эгоистичные и рациональные цели для комфортного существования.
Мы не до конца понимаем, что представляет собой современное общество, и даже что такое государство в полной мере. Элиты и сама форма власти выделяются в отдельные категории.
Этот феномен особенно заметен на постсоветском пространстве, где элиты дистанцируются как от бюрократии, так и от населения, которое часто называют обществом. Гражданская составляющая в этом процессе присутствует, но не в той степени, которую ей приписывают либеральные мыслители.
В современных условиях политические процессы протекают очень быстро. Большинство людей не ощущают их влияния непосредственно, за исключением, пожалуй, тех случаев, когда существует сильно выраженное политическое сообщество. В целом же, споры элит касаются преимущественно вопросов власти и влияния, а сами элиты в разных регионах довольно гомогенны. Наблюдается своеобразная борьба на макроуровне, глубокий кризис, требующий разрешения.
Украина служит примером микрособытийного уровня политических процессов, обнажая проблемы политической власти во всем мире. Власть на Украине отделена от государства и от населения. Все три составляющие находятся в конфликте.
Однако, в случае возникновения внешней угрозы, эти три части консолидируются. И несмотря на то, что Украина может потерять очень много, возможно, даже территории, сама ее сущность окрепнет, и она сможет выбраться из этой политической ямы, сумев противостоять давлению в разных аспектах и местах.
Украина сможет выйти из политического кризиса только при ощущении экзистенциальной угрозы всем тремя сторонами – населением, бюрократией и властью. Как только Россия, США и другие перейдут определенную грань, Украина консолидируется, и попытки ее разделить окажутся безуспешными. Сейчас Украина является камнем преткновения для множества политических сил.
Потому что в США думают, что они не смогут мобилизоваться, но это ошибка, вместо того, чтобы институциональные части (государство, власть и общество) увести друг от друга, США только и делает, чтобы их сплотить. Поэтому по ошибке начинают давить на украинскую власть и бюрократию, косвенно не пытаясь задеть разобщенное общество.
Вот только действия США задело население, направленные на давление, фактически приводят к обратному эффекту – сплочению этих трех составляющих. Вместо того, чтобы “раздербанить” Украину, внешнее давление способствует её консолидации.
Опять. Где мы это уже проходили?
#политическая_психология
(вторая часть)
Возможно, это связано с развитием информационных технологий и повышением уровня общественной осведомленности? Люди стали критичны к восприятию информации и политических сигналов?
Они стали критичны к той информации, которая не соответствует их установкам. Они стали обладателями инструментов, но пользоваться ими в широком массовом значении могут только создатели. Обычные люди ими не являются, потому что не находятся на высоких позициях. Я, как автор этого текста, тоже им не являюсь, но очень пытаюсь подняться на несколько уровней выше.
Да, это приводит к тому, что традиционные механизмы легитимации власти теряют свою эффективность в демократических странах: власть там лишь фикция, которую разрушают общественные настроения по эмоционально-наболевшему выплеску, а политическая система в целом становится менее стабильной и непредсказуемой.
Но в то же время, власть быстро учиться на ошибках и запросто купирует конфликт. Интересный дар и проклятие политических режимов, где есть много демократических процессов. Это двойственность и неопределенность будет нас преследовать еще долгое время во всех политических системах, но особенно это будет проявляться в разного рода демократиях, даже самых имитационных.
Институты прозрачны и предсказуемы, чтобы стимулировать конструктивное поведение и предотвращать злоупотребления, но если они становятся лишь формальностью во власти имущих, то это со временем действия политических акторов становятся также прозрачным и предсказуемым. Вопрос в другом: как скоро это становится достоянием общественности?
Работающие институты декодируют действия политических акторов, делая их понятными для широкой публики. Формальные процедуры и ритуалы используются для создания видимости легитимности и справедливости, но мы знаем, что в это время реальные решения принимаются за кулисами, руководствуясь личными интересами и скрытыми договоренностями.
Поэтому я задаюсь вопросами, а так ли было это всегда? Толькой сейчас институты превращаются в инструмент манипуляции, позволяющий скрывать истинные цели и намерения или всегда были такими?
Боюсь, что так было всегда.
Небольшая история под конец. Вспомнил, как однажды один студент бакалавра меня попросил рассказать про магистерское направление моего политфака, которое я закончил. В целом разговор был скучным и не совсем интересным. Я хотел дать целую картину обучения и карьеры, а студента интересовали всякие формальности, не относящийся к развитию самой гуманитарной карьеры, были просто вопросы про учебу, да еще только про формальную часть.
Он не смог ответить на вопрос: "зачем тебе это надо?". Зато в завершении разговора на вопрос: "ты хочешь вступить в политическое объединение, думая, что просто пройдешь через какие-то формальные институты?", он мне ответил:
Я не вступлю в формальное объединение, пока не разберусь в его неформальных связях.
Его 4 года бакалаврского политфака МГУ ему что-то дали. Он понял, что дело сложнее, чем кажется. Вот зачем только для этого магистерский диплом моего университета? Этот вопрос останется без ответа.
И все-таки мой собеседник дал нам важный ответ под конец поста:
Институты — это инструмент, который может выпасть из рук создателя или обладателя. Но пользоваться ими в должной мере, знать их, совершенствовать может только его создатель/обладатель. Создатель и обладатель — это одно лицо, или, по крайней мере, создатель будет уже не силах продолжать свое дело во время прихода нового обладателя.
#политическая_психология #политическая_антропология
Возможно, это связано с развитием информационных технологий и повышением уровня общественной осведомленности? Люди стали критичны к восприятию информации и политических сигналов?
Они стали критичны к той информации, которая не соответствует их установкам. Они стали обладателями инструментов, но пользоваться ими в широком массовом значении могут только создатели. Обычные люди ими не являются, потому что не находятся на высоких позициях. Я, как автор этого текста, тоже им не являюсь, но очень пытаюсь подняться на несколько уровней выше.
Да, это приводит к тому, что традиционные механизмы легитимации власти теряют свою эффективность в демократических странах: власть там лишь фикция, которую разрушают общественные настроения по эмоционально-наболевшему выплеску, а политическая система в целом становится менее стабильной и непредсказуемой.
Но в то же время, власть быстро учиться на ошибках и запросто купирует конфликт. Интересный дар и проклятие политических режимов, где есть много демократических процессов. Это двойственность и неопределенность будет нас преследовать еще долгое время во всех политических системах, но особенно это будет проявляться в разного рода демократиях, даже самых имитационных.
Институты прозрачны и предсказуемы, чтобы стимулировать конструктивное поведение и предотвращать злоупотребления, но если они становятся лишь формальностью во власти имущих, то это со временем действия политических акторов становятся также прозрачным и предсказуемым. Вопрос в другом: как скоро это становится достоянием общественности?
Работающие институты декодируют действия политических акторов, делая их понятными для широкой публики. Формальные процедуры и ритуалы используются для создания видимости легитимности и справедливости, но мы знаем, что в это время реальные решения принимаются за кулисами, руководствуясь личными интересами и скрытыми договоренностями.
Поэтому я задаюсь вопросами, а так ли было это всегда? Толькой сейчас институты превращаются в инструмент манипуляции, позволяющий скрывать истинные цели и намерения или всегда были такими?
Боюсь, что так было всегда.
Небольшая история под конец. Вспомнил, как однажды один студент бакалавра меня попросил рассказать про магистерское направление моего политфака, которое я закончил. В целом разговор был скучным и не совсем интересным. Я хотел дать целую картину обучения и карьеры, а студента интересовали всякие формальности, не относящийся к развитию самой гуманитарной карьеры, были просто вопросы про учебу, да еще только про формальную часть.
Он не смог ответить на вопрос: "зачем тебе это надо?". Зато в завершении разговора на вопрос: "ты хочешь вступить в политическое объединение, думая, что просто пройдешь через какие-то формальные институты?", он мне ответил:
Я не вступлю в формальное объединение, пока не разберусь в его неформальных связях.
Его 4 года бакалаврского политфака МГУ ему что-то дали. Он понял, что дело сложнее, чем кажется. Вот зачем только для этого магистерский диплом моего университета? Этот вопрос останется без ответа.
И все-таки мой собеседник дал нам важный ответ под конец поста:
Институты — это инструмент, который может выпасть из рук создателя или обладателя. Но пользоваться ими в должной мере, знать их, совершенствовать может только его создатель/обладатель. Создатель и обладатель — это одно лицо, или, по крайней мере, создатель будет уже не силах продолжать свое дело во время прихода нового обладателя.
#политическая_психология #политическая_антропология
Современный мир погружен в информационный шум
...который стал неотъемлемой частью нашей реальности. Как же это достало.
Зависимость от новостей — это ловушка, в которую попадают миллионы: кажется, будто каждое сообщение, каждый твит или пресс-релиз способны изменить ход истории. Но политика, в отличие от кликов в соцсетях, движется медленно или никак не движется никак.
Решения, определяющие судьбы стран, вызревают в тишине кабинетов, на многодневных переговорах, через компромиссы и уступки — месяцы нужны для реализация как будут реализовываться переговоры, а уже потом еще полгода будут договариваться.
Мы наблюдаем за событиями в режиме реального времени, но забываем, что настоящие перемены требуют месяцев, а то и лет. До лета, как минимум, не стоит ждать прорывов — всё, что происходит сейчас, лишь подготовка почвы для будущих сделок.
Возьмем пример с администрацией Трампа: прошло чуть больше месяца после инаугурации, а публика уже требует результатов. Но политическая механика не терпит спешки. Первый звонок Путину, переговоры в Эр-Рияде и Стамбуле, торги вокруг украинской сделки — всё это этапы, растянутые во времени.
Историки потом упакуют эти недели в абзацы учебников, создав иллюзию стремительности. Однако для тех, кто ждет здесь и сейчас, каждый день кажется вечностью. Как ребенок, считающий минуты до похода за игрушкой, мы заполняем ожидание потоком новостей, даже если они пусты.
И здесь кроется главный парадокс: чем громче заявления политиков, тем меньше они значат. Трамп, Зеленский, Макрон, Лавров — их речи, пресс-конференции и твиты давно превратились в фон.
Вчерашние обещания забываются, цифры путаются, риторика меняется в зависимости от аудитории. Зеленский может назвать сделку «предательством» утром и подписать ее вечером; Макрон говорит о войне до победы, но не спешит с военной помощью. Эти слова — не более чем инструмент, чтобы удержать внимание, пока настоящие решения зреют за закрытыми дверями. Сегодняшний скандал устаревает за сутки, растворяясь в новом витке информационной карусели.
Пока дипломаты торгуются, фронт замер в оперативной паузе. Настоящие новости придут лишь с конкретных событий: встреча Зеленского и Трампа, подписание договора, жесткие заявления по итогам саммитов. Всё остальное — шум, приправленный аналитиками, экспертами и бесконечными прогнозами.
Но у этого шума есть свои бенефициары. Фондовые трейдеры зарабатывают на волатильности, вызванной громкими заголовками. Политики наращивают символический капитал, подкидывая медиа поводы для обсуждений. В этой игре проигрывают те, кто не способен адаптироваться к правилам эпохи мгновенной информации: пенсионеры-динозавры, цепляющиеся за устаревшие методы, рискуют остаться на обочине. Современный мир не любит тех, кто не умеет работать с шумом — или, наоборот, игнорировать его.
Правда в том, что важные события всегда анонсированы. Даты саммитов, сроки ратификации договоров, графики визитов — их можно отметить в календаре и не дергаться из-за каждого заголовка. Всё, что происходит между этими точками, — театр для зрителей, которые путают политику с реалити-шоу. Остаться в курсе, не потеряв голову, — вот главный навык, который стоит прокачать в эпоху, когда тишина ценится выше, чем громкие слова. Это не обычным людям надо включаться, а субъектам политики, пока не стали её объектами.
#политическое #международные_отношения #информационное_взаимодействие
...который стал неотъемлемой частью нашей реальности. Как же это достало.
Зависимость от новостей — это ловушка, в которую попадают миллионы: кажется, будто каждое сообщение, каждый твит или пресс-релиз способны изменить ход истории. Но политика, в отличие от кликов в соцсетях, движется медленно или никак не движется никак.
Решения, определяющие судьбы стран, вызревают в тишине кабинетов, на многодневных переговорах, через компромиссы и уступки — месяцы нужны для реализация как будут реализовываться переговоры, а уже потом еще полгода будут договариваться.
Мы наблюдаем за событиями в режиме реального времени, но забываем, что настоящие перемены требуют месяцев, а то и лет. До лета, как минимум, не стоит ждать прорывов — всё, что происходит сейчас, лишь подготовка почвы для будущих сделок.
Возьмем пример с администрацией Трампа: прошло чуть больше месяца после инаугурации, а публика уже требует результатов. Но политическая механика не терпит спешки. Первый звонок Путину, переговоры в Эр-Рияде и Стамбуле, торги вокруг украинской сделки — всё это этапы, растянутые во времени.
Историки потом упакуют эти недели в абзацы учебников, создав иллюзию стремительности. Однако для тех, кто ждет здесь и сейчас, каждый день кажется вечностью. Как ребенок, считающий минуты до похода за игрушкой, мы заполняем ожидание потоком новостей, даже если они пусты.
И здесь кроется главный парадокс: чем громче заявления политиков, тем меньше они значат. Трамп, Зеленский, Макрон, Лавров — их речи, пресс-конференции и твиты давно превратились в фон.
Вчерашние обещания забываются, цифры путаются, риторика меняется в зависимости от аудитории. Зеленский может назвать сделку «предательством» утром и подписать ее вечером; Макрон говорит о войне до победы, но не спешит с военной помощью. Эти слова — не более чем инструмент, чтобы удержать внимание, пока настоящие решения зреют за закрытыми дверями. Сегодняшний скандал устаревает за сутки, растворяясь в новом витке информационной карусели.
Пока дипломаты торгуются, фронт замер в оперативной паузе. Настоящие новости придут лишь с конкретных событий: встреча Зеленского и Трампа, подписание договора, жесткие заявления по итогам саммитов. Всё остальное — шум, приправленный аналитиками, экспертами и бесконечными прогнозами.
Но у этого шума есть свои бенефициары. Фондовые трейдеры зарабатывают на волатильности, вызванной громкими заголовками. Политики наращивают символический капитал, подкидывая медиа поводы для обсуждений. В этой игре проигрывают те, кто не способен адаптироваться к правилам эпохи мгновенной информации: пенсионеры-динозавры, цепляющиеся за устаревшие методы, рискуют остаться на обочине. Современный мир не любит тех, кто не умеет работать с шумом — или, наоборот, игнорировать его.
Правда в том, что важные события всегда анонсированы. Даты саммитов, сроки ратификации договоров, графики визитов — их можно отметить в календаре и не дергаться из-за каждого заголовка. Всё, что происходит между этими точками, — театр для зрителей, которые путают политику с реалити-шоу. Остаться в курсе, не потеряв голову, — вот главный навык, который стоит прокачать в эпоху, когда тишина ценится выше, чем громкие слова. Это не обычным людям надо включаться, а субъектам политики, пока не стали её объектами.
#политическое #международные_отношения #информационное_взаимодействие
Вопрос силы суверенитета Украины и России
Знаете, что сейчас все всё видят, но не вспоминают и уделяют должного внимания? Об этом уже писал, но стоит немного напомнить из-за актуальности последних событий.
После событий с участием Трампа, незаслуженно мало внимания уделяется тому факту, что Украина, вопреки заявлениям спикеров (в частности, и со стороны России), сохраняет определенный уровень независимости своего суверенитета. Это совсем не вписывается в модель общей российской пропаганды. Она по-прежнему ещё обладает рычагами влияния на международной арене.
Вопрос суверенитета, будь то для Украины, России или любой другой страны, заключается не в его наличии или отсутствии, а в степени его проявления. В нашей политической реальности суверенитет не абсолютен, он существует в контексте и проявляется в разных сферах с разной интенсивностью.
Украина может не обладать полной мерой суверенитета в экономической, финансовой или промышленной областях, но в вопросах военной безопасности она демонстрирует значительную самостоятельность, что позволяет ей оказывать сопротивление России. Ключевым вопросом является не наличие суверенитета как такового, а степень его проявления в различных областях.
Россия, вероятно, продолжит следовать своей устоявшейся военно-политической доктрине – поступательному наступлению и расширению сферы влияния. Это ядро её суверенитета, от которого она отталкивается во внешней политике. Её ядро — это консолидация военных, бюрократического аппарата, спецслужб и крупного промышленного производства и бизнеса, а поддержка народа — важный индикатор/замер устойчивости этой консолидации.
Стремление к постепенной экспансии не зависит от наличия ресурсов или международной ситуации, это стремление зависит от внутренней уверенности дальше противостоять трудностям. Судя по заявлениям российской власти — это уверенность у неё есть.
Россия будет добиваться преимуществ и преференций, действуя поступательно и наступательно. Именно эта стратегия представляет наибольшую угрозу для Украины, которая до сих пор не научилась вести прямой и эффективный диалог с Россией, что ставит её в невыгодное положение.
Главная опасность для Украины — это окончательное принятое решение Российской Федерации в сентябре-октябре 2022 года как раз после мобилизационных мероприятий: нет людей, не проблем, или нет армии, нет воюющего с Россией государства.
Единственный спасательный круг для Украины лежит где-то в европейской части света. Только Ермаку надо надеяться, чтобы это "где-то" было не под Москвой.
#россиеведение
+
#политическое #политологическое
Знаете, что сейчас все всё видят, но не вспоминают и уделяют должного внимания? Об этом уже писал, но стоит немного напомнить из-за актуальности последних событий.
После событий с участием Трампа, незаслуженно мало внимания уделяется тому факту, что Украина, вопреки заявлениям спикеров (в частности, и со стороны России), сохраняет определенный уровень независимости своего суверенитета. Это совсем не вписывается в модель общей российской пропаганды. Она по-прежнему ещё обладает рычагами влияния на международной арене.
Вопрос суверенитета, будь то для Украины, России или любой другой страны, заключается не в его наличии или отсутствии, а в степени его проявления. В нашей политической реальности суверенитет не абсолютен, он существует в контексте и проявляется в разных сферах с разной интенсивностью.
Украина может не обладать полной мерой суверенитета в экономической, финансовой или промышленной областях, но в вопросах военной безопасности она демонстрирует значительную самостоятельность, что позволяет ей оказывать сопротивление России. Ключевым вопросом является не наличие суверенитета как такового, а степень его проявления в различных областях.
Россия, вероятно, продолжит следовать своей устоявшейся военно-политической доктрине – поступательному наступлению и расширению сферы влияния. Это ядро её суверенитета, от которого она отталкивается во внешней политике. Её ядро — это консолидация военных, бюрократического аппарата, спецслужб и крупного промышленного производства и бизнеса, а поддержка народа — важный индикатор/замер устойчивости этой консолидации.
Стремление к постепенной экспансии не зависит от наличия ресурсов или международной ситуации, это стремление зависит от внутренней уверенности дальше противостоять трудностям. Судя по заявлениям российской власти — это уверенность у неё есть.
Россия будет добиваться преимуществ и преференций, действуя поступательно и наступательно. Именно эта стратегия представляет наибольшую угрозу для Украины, которая до сих пор не научилась вести прямой и эффективный диалог с Россией, что ставит её в невыгодное положение.
Главная опасность для Украины — это окончательное принятое решение Российской Федерации в сентябре-октябре 2022 года как раз после мобилизационных мероприятий: нет людей, не проблем, или нет армии, нет воюющего с Россией государства.
Единственный спасательный круг для Украины лежит где-то в европейской части света. Только Ермаку надо надеяться, чтобы это "где-то" было не под Москвой.
#россиеведение
+
#политическое #политологическое
Немного о суверенах и политических субъектах
Предыдущий пост позволил мне глубже погрузиться в контекст понятия суверенитета. Поэтому важно отметить, что когда мы говорим о независимости политического суверенитета, или просто о суверенитете (ведь мы рассматриваем политику как взаимоотношения с властью и её осуществление), одна из ключевых идей заключается в понятии политической субъектности.
Наша субъектность всегда выражается в конкретных действиях. Как я уже отмечал, основная проблема в современном мире — это риторические манипуляции относительно того, кто и в какой степени обладает субъектностью или, как говорят некоторые политологи, суверенитетом.
Дело в том, что всё зависит от контекста. Люди, группы и государства не могут обладать абсолютной субъектностью. Наше стремление к независимости всегда обусловлено контекстами, смыслами, сложными многоуровневыми и многогранными взаимодействиями.
Например, на макроуровне (США, Китай, Россия) и на микроуровне (различные элиты, финансово-промышленные группы, философские течения внутри страны) субъектностью обладают все участники, но в разной степени. Взаимоотношения властей могут ограничивать или, наоборот, расширять субъектность отдельных акторов.
Чтобы избежать риторического пафоса о наличии или отсутствии субъектности, важно понимать, что в определённых контекстах человек (как политический актор) действительно может её не иметь. Невозможно одновременно находиться в разных местах, контролировать всё и оказывать влияние на все процессы.
Даже владелец крупной компании не может влиять на все аспекты её деятельности. Например, во время технического обслуживания он полагается на специалистов, поскольку сам может не обладать необходимыми знаниями. И даже если владелец компании сам является гением техники, то он также не сможет мгновенно отреагировать на все непредвиденные проблемы или акты саботажа. В подобных ситуациях он становится объектом воздействия, а не субъектом.
Или (если брать макроуровень — взаимоотношения государств) сила политического субъекта в лице России в Макронезии определяется погружением в контекст тихоокеанских политических акторов. Возможно, в этом случае для России государства Макронезии настолько неуловимы, насколько великий неуловимый индеец Джо, но вот для США когда-то эти государства стали важными гаванями для развития своих ВМФ и развитием имперской политики мирового океана.
Поэтому важным критерием является не сам факт обладания субъектностью, а её степень в контексте. Именно этот вопрос является ключевым для современных политологов и исследователей политической науки. Степень субъектности влияет не столько на личную идентичность, состояние или формирование личности, сколько на соответствие потребностям политической реальности.
Ваша востребованность определяется не вашими потенциальными возможностями, а потребностями и желаниями окружающих, их субъектностью и направленностью их действий. Ваша субъектность зависит от силы и направленности действий других субъектов, других политико-властных "суверенов".
#политическая_философия
Предыдущий пост позволил мне глубже погрузиться в контекст понятия суверенитета. Поэтому важно отметить, что когда мы говорим о независимости политического суверенитета, или просто о суверенитете (ведь мы рассматриваем политику как взаимоотношения с властью и её осуществление), одна из ключевых идей заключается в понятии политической субъектности.
Наша субъектность всегда выражается в конкретных действиях. Как я уже отмечал, основная проблема в современном мире — это риторические манипуляции относительно того, кто и в какой степени обладает субъектностью или, как говорят некоторые политологи, суверенитетом.
Дело в том, что всё зависит от контекста. Люди, группы и государства не могут обладать абсолютной субъектностью. Наше стремление к независимости всегда обусловлено контекстами, смыслами, сложными многоуровневыми и многогранными взаимодействиями.
Например, на макроуровне (США, Китай, Россия) и на микроуровне (различные элиты, финансово-промышленные группы, философские течения внутри страны) субъектностью обладают все участники, но в разной степени. Взаимоотношения властей могут ограничивать или, наоборот, расширять субъектность отдельных акторов.
Чтобы избежать риторического пафоса о наличии или отсутствии субъектности, важно понимать, что в определённых контекстах человек (как политический актор) действительно может её не иметь. Невозможно одновременно находиться в разных местах, контролировать всё и оказывать влияние на все процессы.
Даже владелец крупной компании не может влиять на все аспекты её деятельности. Например, во время технического обслуживания он полагается на специалистов, поскольку сам может не обладать необходимыми знаниями. И даже если владелец компании сам является гением техники, то он также не сможет мгновенно отреагировать на все непредвиденные проблемы или акты саботажа. В подобных ситуациях он становится объектом воздействия, а не субъектом.
Или (если брать макроуровень — взаимоотношения государств) сила политического субъекта в лице России в Макронезии определяется погружением в контекст тихоокеанских политических акторов. Возможно, в этом случае для России государства Макронезии настолько неуловимы, насколько великий неуловимый индеец Джо, но вот для США когда-то эти государства стали важными гаванями для развития своих ВМФ и развитием имперской политики мирового океана.
Поэтому важным критерием является не сам факт обладания субъектностью, а её степень в контексте. Именно этот вопрос является ключевым для современных политологов и исследователей политической науки. Степень субъектности влияет не столько на личную идентичность, состояние или формирование личности, сколько на соответствие потребностям политической реальности.
Ваша востребованность определяется не вашими потенциальными возможностями, а потребностями и желаниями окружающих, их субъектностью и направленностью их действий. Ваша субъектность зависит от силы и направленности действий других субъектов, других политико-властных "суверенов".
#политическая_философия
(Не)секретная империя
Сейчас появляется много видео о том, куда идут США и зачем они движутся в том или ином направлении. Я же хочу уделить внимание несколько иной сути происходящего вокруг нас, происходящего в нашей жизни благодаря, а возможно, и вопреки США. Несмотря на громкое название «секретная империя», в настоящее время это уже не секрет.
Не кидаясь громкими заявлениями о том, что доллар — это супероружие США, несмотря на долги, новые торговые правила, пошлины и энергетические кризисы, я просто скажу, что, к сожалению, в зависимость от этой валюты поставили себя очень многие страны, в какой-то степени сделали это добровольно. Сейчас мы пожинаем плоды этой неидеальной системы, которая, впрочем, долгое время была идеальной для США.
Мы действительно жили долгое время в американском мире. И все мы, по сути, им наслаждались или, по крайней мере, пытались наслаждаться в той или иной мере. Даже если в каких-то странах жизнь была очень бедной, так или иначе, американская культура доходила и до бедных слоев населения, будь то в формате материальных благ, телевизионных программ или хотя бы в виде мечты, которую львиная доля населения никогда не осуществит.
Когда печатаются американские доллары, они в первую очередь оседают в карманах 350 миллионов граждан Америки, а уже потом последствия этой инфляции в той или иной мере получают все остальные страны. Конечно, здесь есть много нюансов, и многое зависит от работы центробанков разных стран в рамках своих национальных валют.
Но так или иначе, мы можем заметить, что институты, которые создают США по всему миру, создавались не столько просто для самих США, сколько для американского мира, для спокойного проведения той политики, которая неизменно присутствовала в нашей жизни на протяжении долгого времени. И с этой политикой соглашались многие представители элит, те, кто принимал бразды правления на той или иной территории.
И в этом контексте действия Дональда Трампа, направленные на то, чтобы «снять сливки» с рушащегося мира, – попытка создать резервы для американской валюты в виде криптовалюты, введение пошлин для стран, которые активно торгуют с Америкой – всё это свидетельства страха. Страха не перед настоящим – в настоящем, наоборот, страха нет, – а перед будущим, перед тем, что мы совершенно не знаем, куда ведёт эта американская история, Потому что сами её носители будут разбираться по обстоятельствам.
Демократы долгое время пытались сохранить этот мир. Если бы они победили на прошлых выборах, они бы и дальше пытались его отстоять. Но элиты США сделали другой выбор. Они, видимо, поняли, что некоторые ресурсы начинают иссякать, в первую очередь, ресурсы власти, во вторую очередь, контроль за редкоземельными металлами. Это дальновидное решение, но оно свидетельствует о множестве неопределённостей в нашей жизни.
К сожалению, пузырь власти начинает лопаться. И, конечно же, этому способствует ряд других факторов.
Но самый важный момент, который я хочу донести до вас, заключается в том, что даже в самых идеальных мыслительных планах, идеях, желаниях что-то сделать (хотя, на мой взгляд, некоторые из них возникли весьма спонтанно), прослеживается нежелание отстаивать то, что постепенно рушится. Совсем нет желания беречь старый мир, которые построили силы либеральных демократий. США действуют в своей типичной американско-евангелистической манере — не быть на стороне проигравших.
США вступили в новый мир, опираясь на старые правила, попутно сбрасывая их с себя как оковы. А новые правила им придётся придумывать заново. В политике есть такое правило: новые изобретения, направленные на сохранение власти, могут сработать только один раз. Это единственная попытка, которая сейчас есть у США. Вопрос в том, как они её реализуют. Потому что с каждой новой итерацией политическое изобретение может быть усовершенствовано их соперниками.
#политологическое #политическая_психология
Сейчас появляется много видео о том, куда идут США и зачем они движутся в том или ином направлении. Я же хочу уделить внимание несколько иной сути происходящего вокруг нас, происходящего в нашей жизни благодаря, а возможно, и вопреки США. Несмотря на громкое название «секретная империя», в настоящее время это уже не секрет.
Не кидаясь громкими заявлениями о том, что доллар — это супероружие США, несмотря на долги, новые торговые правила, пошлины и энергетические кризисы, я просто скажу, что, к сожалению, в зависимость от этой валюты поставили себя очень многие страны, в какой-то степени сделали это добровольно. Сейчас мы пожинаем плоды этой неидеальной системы, которая, впрочем, долгое время была идеальной для США.
Мы действительно жили долгое время в американском мире. И все мы, по сути, им наслаждались или, по крайней мере, пытались наслаждаться в той или иной мере. Даже если в каких-то странах жизнь была очень бедной, так или иначе, американская культура доходила и до бедных слоев населения, будь то в формате материальных благ, телевизионных программ или хотя бы в виде мечты, которую львиная доля населения никогда не осуществит.
Когда печатаются американские доллары, они в первую очередь оседают в карманах 350 миллионов граждан Америки, а уже потом последствия этой инфляции в той или иной мере получают все остальные страны. Конечно, здесь есть много нюансов, и многое зависит от работы центробанков разных стран в рамках своих национальных валют.
Но так или иначе, мы можем заметить, что институты, которые создают США по всему миру, создавались не столько просто для самих США, сколько для американского мира, для спокойного проведения той политики, которая неизменно присутствовала в нашей жизни на протяжении долгого времени. И с этой политикой соглашались многие представители элит, те, кто принимал бразды правления на той или иной территории.
И в этом контексте действия Дональда Трампа, направленные на то, чтобы «снять сливки» с рушащегося мира, – попытка создать резервы для американской валюты в виде криптовалюты, введение пошлин для стран, которые активно торгуют с Америкой – всё это свидетельства страха. Страха не перед настоящим – в настоящем, наоборот, страха нет, – а перед будущим, перед тем, что мы совершенно не знаем, куда ведёт эта американская история, Потому что сами её носители будут разбираться по обстоятельствам.
Демократы долгое время пытались сохранить этот мир. Если бы они победили на прошлых выборах, они бы и дальше пытались его отстоять. Но элиты США сделали другой выбор. Они, видимо, поняли, что некоторые ресурсы начинают иссякать, в первую очередь, ресурсы власти, во вторую очередь, контроль за редкоземельными металлами. Это дальновидное решение, но оно свидетельствует о множестве неопределённостей в нашей жизни.
К сожалению, пузырь власти начинает лопаться. И, конечно же, этому способствует ряд других факторов.
Но самый важный момент, который я хочу донести до вас, заключается в том, что даже в самых идеальных мыслительных планах, идеях, желаниях что-то сделать (хотя, на мой взгляд, некоторые из них возникли весьма спонтанно), прослеживается нежелание отстаивать то, что постепенно рушится. Совсем нет желания беречь старый мир, которые построили силы либеральных демократий. США действуют в своей типичной американско-евангелистической манере — не быть на стороне проигравших.
США вступили в новый мир, опираясь на старые правила, попутно сбрасывая их с себя как оковы. А новые правила им придётся придумывать заново. В политике есть такое правило: новые изобретения, направленные на сохранение власти, могут сработать только один раз. Это единственная попытка, которая сейчас есть у США. Вопрос в том, как они её реализуют. Потому что с каждой новой итерацией политическое изобретение может быть усовершенствовано их соперниками.
#политологическое #политическая_психология
Полусон придуманного царства
В песне одной из моих любимых групп The National —Fake Empire есть такая строчка: "We're half-awake in a fake empire". Дословно: "Мы полупроснулись в ненастоящей империи". Звучит коряво, но не плохая отсылка к предыдущему посту, но в песне всё гораздо красивее. А вот хороший перевод стоит в оглавлении уже этого поста. Зачем я это вспомнил?
Эта двойственность очень похожа на шизофреническую любовь на уровне веры в демократию. Никто не станет спорить, что координация в демократическом управлении оставляет желать лучшего, но все так требуют это от неё, что все забыли об её эффективности в кризисах.
Вспоминая выборы в США 2024 года и мой пост о них, я еще больше убеждаюсь в том, что носителям демократических режимов важна не сама демократия как элемент управления, а лишь вера в неё. И это самое страшное, потому что вера должна быть направлена в какие-то более весомые тяготы жизни.
О чем я? Мы пребываем в полусне придуманного царства. Придуманное царство — это вера в демократию как в эффективное управление, благодаря вовлеченности всех участников. Так вот: никакого "всех" здесь нет, в равной степени тем более. Это порождает конфликт и возможность будущей олигархии влиять на власть сильнее, чем отдельному верующему демократу.
Система сбора статистических данных помогает лучше ориентироваться в происходящем не только в США, но и во всех демократических странах.
Систематизация не способствует демократии, она стала инструментом для власти. Никаких фриков в виде "третьих" партий не подпустят к выборам, потому что они рушат важные положения США, а две ведущие партии давно свыклись с друг другом. Качественный анализ данных помогает кандидатам лучше ориентироваться на нужды избирателей.
Этот инструмент действует таким образом: найти колеблющихся избирателей -> придумать реальное решение их проблем -> качественно настроить таргет рекламу -> привести на избирательный участок -> хватит из колеблющихся чуть больше 51%. Реальное решение способствует помыслить и принять здравое для себя (избирателя) выбор кандидата. Но в глобальном смысле это не играет роли, потому что кандидату нужны лишь считанные доли процентов в конкретном месте (в штате или в округе штата).
Сложная социальная проблема колеблющихся групп населения способствует более качественной проработки, поэтому нужно потратиться на разработку этого решения у экспертов и исследователей, а кандидатам нужно всего лишь пообещать их реализацию, донести посыл.
Расписку по политическим обязательствам же не спрашивают, поэтому важно хорошо пообещать, а разработать что-то — это второстепенное.
Это фильтр для обычных граждан, нужно не только быть богатым, но и знающим такие тонкости американской политической жизни. В этом нет никакой открытости, только новые препятствия для непосвящённых в политическую жизнь.
Доминик Каммингс, политтехнолог Brexit, сказал, что демократия самое легкое и тупое управление людьми, если вы, конечно, умеете разбираться в людях. Республиканцы, судя по выборам 2024, умеют в них разбираться.
По финалу выходит, что доступ к таким тонкостям есть у немногих, а сама, например, двухпартийная система только усиливает свое положение в политической жизни США, потому что каждый раз пытается на выборах отстаивает своевременность и нужность для американского избирателя. Она все время с избирателем в тесном контакте, в отличие от третьих партий.
Но можно ли это положение вещей назвать свободой выбора и полноправное участие в управлении государством? Вопрос риторический.
#политологическое #политическая_философия
В песне одной из моих любимых групп The National —Fake Empire есть такая строчка: "We're half-awake in a fake empire". Дословно: "Мы полупроснулись в ненастоящей империи". Звучит коряво, но не плохая отсылка к предыдущему посту, но в песне всё гораздо красивее. А вот хороший перевод стоит в оглавлении уже этого поста. Зачем я это вспомнил?
Эта двойственность очень похожа на шизофреническую любовь на уровне веры в демократию. Никто не станет спорить, что координация в демократическом управлении оставляет желать лучшего, но все так требуют это от неё, что все забыли об её эффективности в кризисах.
Вспоминая выборы в США 2024 года и мой пост о них, я еще больше убеждаюсь в том, что носителям демократических режимов важна не сама демократия как элемент управления, а лишь вера в неё. И это самое страшное, потому что вера должна быть направлена в какие-то более весомые тяготы жизни.
О чем я? Мы пребываем в полусне придуманного царства. Придуманное царство — это вера в демократию как в эффективное управление, благодаря вовлеченности всех участников. Так вот: никакого "всех" здесь нет, в равной степени тем более. Это порождает конфликт и возможность будущей олигархии влиять на власть сильнее, чем отдельному верующему демократу.
Система сбора статистических данных помогает лучше ориентироваться в происходящем не только в США, но и во всех демократических странах.
Систематизация не способствует демократии, она стала инструментом для власти. Никаких фриков в виде "третьих" партий не подпустят к выборам, потому что они рушат важные положения США, а две ведущие партии давно свыклись с друг другом. Качественный анализ данных помогает кандидатам лучше ориентироваться на нужды избирателей.
Этот инструмент действует таким образом: найти колеблющихся избирателей -> придумать реальное решение их проблем -> качественно настроить таргет рекламу -> привести на избирательный участок -> хватит из колеблющихся чуть больше 51%. Реальное решение способствует помыслить и принять здравое для себя (избирателя) выбор кандидата. Но в глобальном смысле это не играет роли, потому что кандидату нужны лишь считанные доли процентов в конкретном месте (в штате или в округе штата).
Сложная социальная проблема колеблющихся групп населения способствует более качественной проработки, поэтому нужно потратиться на разработку этого решения у экспертов и исследователей, а кандидатам нужно всего лишь пообещать их реализацию, донести посыл.
Расписку по политическим обязательствам же не спрашивают, поэтому важно хорошо пообещать, а разработать что-то — это второстепенное.
Это фильтр для обычных граждан, нужно не только быть богатым, но и знающим такие тонкости американской политической жизни. В этом нет никакой открытости, только новые препятствия для непосвящённых в политическую жизнь.
Доминик Каммингс, политтехнолог Brexit, сказал, что демократия самое легкое и тупое управление людьми, если вы, конечно, умеете разбираться в людях. Республиканцы, судя по выборам 2024, умеют в них разбираться.
По финалу выходит, что доступ к таким тонкостям есть у немногих, а сама, например, двухпартийная система только усиливает свое положение в политической жизни США, потому что каждый раз пытается на выборах отстаивает своевременность и нужность для американского избирателя. Она все время с избирателем в тесном контакте, в отличие от третьих партий.
Но можно ли это положение вещей назвать свободой выбора и полноправное участие в управлении государством? Вопрос риторический.
#политологическое #политическая_философия
YouTube
Fake Empire
Provided to YouTube by Beggars Group Digital Ltd.
Fake Empire · The National
Boxer
℗ 2007 Beggars Banquet Records Ltd
Released on: 2007-05-21
Associated Performer: Aaron Dessner
Associated Performer: Bryan Devendorf
Associated Performer: Bryce Dessner…
Fake Empire · The National
Boxer
℗ 2007 Beggars Banquet Records Ltd
Released on: 2007-05-21
Associated Performer: Aaron Dessner
Associated Performer: Bryan Devendorf
Associated Performer: Bryce Dessner…
Что ждет демократию в нашем веке?
Последние события, связанные с выборами во всем мире, наводят на определенные размышления о будущем демократических государств. Политические партии – инструмент в руках различных властных групп. И речь не всегда о финансово-промышленных группах, олигархах или крупных корпорациях. Деньги сами по себе не конвертируются напрямую в политический капитал. Его невозможно просто купить.
Партии выступают проводниками интересов различных политических сил, в том числе связанных с капиталом, но также и тех, кто имеет к нему лишь косвенное отношение или оказывает на него влияние иным способом. Партии – лишь часть целой политической власти, способных при необходимости менять свою позицию или, по крайней мере, минимизировать потери в случае давления на свою партию. Это особенно заметно в европейских странах.
В США давно сложилась двухпартийная система. Две основные партии, несмотря на конкуренцию, влияют на политический ландшафт страны, а мелкие партии подвергаются давлению. В Европе круг политических элит более разнообразен и играет более заметную роль в жизни общества. Помимо национального аспекта, в европейской политике значительное место занимает репрезентация самих элит.
Даже сторонники коллективных форм управления, например, представители левых движений, так или иначе, являются частью элиты. Лидеры таких групп, независимо от своей приверженности демократическим принципам и горизонтальным структурам власти, возвышаются над теми, кого они представляют. Они говорят от имени больших групп и, следовательно, являются элитой. Это относится к любой политической силе.
Ранее, говоря об американских выборах, я отмечал влияние системности данных. Сейчас складывается понимание, что демократические выборы становятся скорее фиксацией результата действий различных элит. Выборы превращаются в своего рода совет директоров, который периодически собирается для достижения соглашения. Наличие большого объема данных о предпочтениях избирателей, о том, как голосуют представители разных социальных групп, экономических классов, ведет к новой стратификации общества.
Формируется некое подобие корпоративного государства, где роль корпоративных гильдий играют не политические партии, а антропологические типы граждан. Влияние на государство оказывают усредненные представители различных социальных групп: бедные, религиозные, политически активные, консерваторы и т.д.
Партии трансформируются в жестко стратифицированные корпоративные структуры, объединяя принципы феодализма и демократии. В результате не возникает ни чисто феодального, ни корпоративно-фашистского, ни чисто демократического государства.
Государства пытаются совместить различные режимы, но определяющее влияние приобретают пассионарные группы – власть имущие. Это не только богатая и культурные элиты, но и те, кто способен организовать и возглавить группы людей. Именно взаимодействие этих властных групп будет определять будущее политической системы.
#политическая_антропология #политическая_философия
Последние события, связанные с выборами во всем мире, наводят на определенные размышления о будущем демократических государств. Политические партии – инструмент в руках различных властных групп. И речь не всегда о финансово-промышленных группах, олигархах или крупных корпорациях. Деньги сами по себе не конвертируются напрямую в политический капитал. Его невозможно просто купить.
Партии выступают проводниками интересов различных политических сил, в том числе связанных с капиталом, но также и тех, кто имеет к нему лишь косвенное отношение или оказывает на него влияние иным способом. Партии – лишь часть целой политической власти, способных при необходимости менять свою позицию или, по крайней мере, минимизировать потери в случае давления на свою партию. Это особенно заметно в европейских странах.
В США давно сложилась двухпартийная система. Две основные партии, несмотря на конкуренцию, влияют на политический ландшафт страны, а мелкие партии подвергаются давлению. В Европе круг политических элит более разнообразен и играет более заметную роль в жизни общества. Помимо национального аспекта, в европейской политике значительное место занимает репрезентация самих элит.
Даже сторонники коллективных форм управления, например, представители левых движений, так или иначе, являются частью элиты. Лидеры таких групп, независимо от своей приверженности демократическим принципам и горизонтальным структурам власти, возвышаются над теми, кого они представляют. Они говорят от имени больших групп и, следовательно, являются элитой. Это относится к любой политической силе.
Ранее, говоря об американских выборах, я отмечал влияние системности данных. Сейчас складывается понимание, что демократические выборы становятся скорее фиксацией результата действий различных элит. Выборы превращаются в своего рода совет директоров, который периодически собирается для достижения соглашения. Наличие большого объема данных о предпочтениях избирателей, о том, как голосуют представители разных социальных групп, экономических классов, ведет к новой стратификации общества.
Формируется некое подобие корпоративного государства, где роль корпоративных гильдий играют не политические партии, а антропологические типы граждан. Влияние на государство оказывают усредненные представители различных социальных групп: бедные, религиозные, политически активные, консерваторы и т.д.
Партии трансформируются в жестко стратифицированные корпоративные структуры, объединяя принципы феодализма и демократии. В результате не возникает ни чисто феодального, ни корпоративно-фашистского, ни чисто демократического государства.
Государства пытаются совместить различные режимы, но определяющее влияние приобретают пассионарные группы – власть имущие. Это не только богатая и культурные элиты, но и те, кто способен организовать и возглавить группы людей. Именно взаимодействие этих властных групп будет определять будущее политической системы.
#политическая_антропология #политическая_философия