Forwarded from Банное барокко (Anastasiya Semenovich)
Список книг, которые я сейчас читаю для удовольствия – то есть не по работе. Поняла, что уже несколько лет использую популярные книги по истории в качестве замены условному «Гарри Поттеру» и почти не читаю художественную литературу. Наверное это не очень хорошо, но пока ничего не могу с этим сделать.
1. «Поэзия испанского барокко», СПб, издательство «Наука», 2006 год
Никто никогда не вернёт две тысячи шестой год, но книги, изданные девятнадцать лет назад, ещё можно купить в магазине «Науки» на 9-й линии. Магазин похож на волшебную пещеру Аладдина, а «Поэзия испанского барокко» стоит 320 рублей. Конечно, это переводы (боюсь представить, насколько надо знать испанский и латынь, чтобы читать Луиса де Гонгору-и-Арготе в оригинале), поэтому мне не хватает ощущений от языка – «веса» слов, понимания регистра, возможности «потрогать» и попробовать строчки на вкус. Какой ритм, синтаксис, оттенки смыслов, насколько массивные или летучие, скруглённые или заострённые звуки?
Но и в переводах есть знакомое сочетание удали, горечи, широты души и скорби. Испанской поэзии свойственна многоэтажная рефлексия под шутовской маской и, с другой стороны, безоглядный романтизм (до, собственно, романтизма); торжественность, исходящая от внутренней стати – такое невозможно имитировать или «заблюрить» переводом.
Рекомендую читать, посмотрев «Капитана Алатристе» – очень красивый фильм по романам Артуро Переса-Реверте. Арагорн в мире, будто написанном Сурбараном, любуется работами Веласкеса и иногда общается с Хавьером Камарой в роли Оливареса (вы можете знать актёра по «Молодому/Новому папе»). Парик с торчащей чёлкой – это, конечно, фиаско, и я катастрофически не воспринимаю актёра в образе Оливареса после роли в великом фильме Альмодовара «Я очень возбуждён». Но для понимания вайба испанского «золотого века» «Капитан» хорош.
2. Джон Джулиус Норвич, «История папства», АСТ, 2014
Освоив «Венецию. Историю от основания города до падения республики», я заметила, что чтение истории в популярном изложении Норвича благотворно влияет на режим сна и настроение. Его приятно переводят на русский язык, а ироничные примечания переводчика с указаниями на неточности просто шедевры, считаю, такие издания – настоящий перформанс и отличная вселенная для внутренней эмиграции. У меня не сложились отношения с играми, да и сериалы настолько не захватывают, а вот популярная история – да, я прямо чувствую, с каким кайфом работает воображение и как полезно на пару часов убедить мозг, что мы не в России 2025 года, а где-то в Средиземноморье в разгар Средневековья. Норвич к тому же пишет кинематографично, книга состоит как будто из сотни небольших сценариев, которые при желании можно додумать, ещё раз скажу, что это отличное представление.
3. Борис Акунин (Минюст считает его иноагентом). «Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия». АСТ, 2013
В какой-то момент решила начать с начала, хотя мне морально тяжело заглядывать в историю России – воспринимать её как фэнтези про Венецианскую республику или анекдоты про епископов Рима я не могу, поэтому даже с учётом размеренного и приятно укачивающего русского языка автора «История Российского государства» идёт не так легко, как хотелось бы. К истории России я отношусь критичнее, мозг генерирует вопросы, а в режиме «круизного» чтения я от него этого не жду. Пока не знаю, что с этим делать.
И не знаю, как точнее сказать о потребности в настоящей хорошей литературе. Везде, простите, сраный фикшен, понимаю что специфика производства и потребления текстов сейчас такова, что литературе в ней нет места – нужно нечто, которое мозг переварит фоново без особой концентрации, и вот очень бесят эти бесконечные плохие водянистые и, главное, бессмысленные абзацы.
1. «Поэзия испанского барокко», СПб, издательство «Наука», 2006 год
Никто никогда не вернёт две тысячи шестой год, но книги, изданные девятнадцать лет назад, ещё можно купить в магазине «Науки» на 9-й линии. Магазин похож на волшебную пещеру Аладдина, а «Поэзия испанского барокко» стоит 320 рублей. Конечно, это переводы (боюсь представить, насколько надо знать испанский и латынь, чтобы читать Луиса де Гонгору-и-Арготе в оригинале), поэтому мне не хватает ощущений от языка – «веса» слов, понимания регистра, возможности «потрогать» и попробовать строчки на вкус. Какой ритм, синтаксис, оттенки смыслов, насколько массивные или летучие, скруглённые или заострённые звуки?
Но и в переводах есть знакомое сочетание удали, горечи, широты души и скорби. Испанской поэзии свойственна многоэтажная рефлексия под шутовской маской и, с другой стороны, безоглядный романтизм (до, собственно, романтизма); торжественность, исходящая от внутренней стати – такое невозможно имитировать или «заблюрить» переводом.
Рекомендую читать, посмотрев «Капитана Алатристе» – очень красивый фильм по романам Артуро Переса-Реверте. Арагорн в мире, будто написанном Сурбараном, любуется работами Веласкеса и иногда общается с Хавьером Камарой в роли Оливареса (вы можете знать актёра по «Молодому/Новому папе»). Парик с торчащей чёлкой – это, конечно, фиаско, и я катастрофически не воспринимаю актёра в образе Оливареса после роли в великом фильме Альмодовара «Я очень возбуждён». Но для понимания вайба испанского «золотого века» «Капитан» хорош.
2. Джон Джулиус Норвич, «История папства», АСТ, 2014
Освоив «Венецию. Историю от основания города до падения республики», я заметила, что чтение истории в популярном изложении Норвича благотворно влияет на режим сна и настроение. Его приятно переводят на русский язык, а ироничные примечания переводчика с указаниями на неточности просто шедевры, считаю, такие издания – настоящий перформанс и отличная вселенная для внутренней эмиграции. У меня не сложились отношения с играми, да и сериалы настолько не захватывают, а вот популярная история – да, я прямо чувствую, с каким кайфом работает воображение и как полезно на пару часов убедить мозг, что мы не в России 2025 года, а где-то в Средиземноморье в разгар Средневековья. Норвич к тому же пишет кинематографично, книга состоит как будто из сотни небольших сценариев, которые при желании можно додумать, ещё раз скажу, что это отличное представление.
3. Борис Акунин (Минюст считает его иноагентом). «Часть Европы. История Российского государства. От истоков до монгольского нашествия». АСТ, 2013
В какой-то момент решила начать с начала, хотя мне морально тяжело заглядывать в историю России – воспринимать её как фэнтези про Венецианскую республику или анекдоты про епископов Рима я не могу, поэтому даже с учётом размеренного и приятно укачивающего русского языка автора «История Российского государства» идёт не так легко, как хотелось бы. К истории России я отношусь критичнее, мозг генерирует вопросы, а в режиме «круизного» чтения я от него этого не жду. Пока не знаю, что с этим делать.
И не знаю, как точнее сказать о потребности в настоящей хорошей литературе. Везде, простите, сраный фикшен, понимаю что специфика производства и потребления текстов сейчас такова, что литературе в ней нет места – нужно нечто, которое мозг переварит фоново без особой концентрации, и вот очень бесят эти бесконечные плохие водянистые и, главное, бессмысленные абзацы.
Привет! Сегодня пост не о книгах. Но, может быть, и о книгах.
Сегодня мой день рождения. Моя близкая знакомая, Тоня Фаворская, сидит в тюрьме.
Тоня — актриса, которая в 2022 году уволилась из государственного театра, взяла камеру в руки и начала освещать политически мотивированные дела. Она побывала, кажется, на всех судах с участием Навального в последний год его жизни и сняла документальный фильм из поселка Харп, где Навальный погиб.
Теперь ее обвиняют в участии в «экстремистском сообществе». Сегодня начинаются прения по делу, Тоня будет говорить последнее слово.
Когда Тоня ездила по судам, снимала, писала, по психотипу она мне напоминала Фриду Вигдорову — журналистку и писательницу, сделавшую запись суда над Бродским. Такие же внимательность к деталям, жажда справедливости, такое же желание донести правду до людей во чтобы то ни стало.
Когда Фаворская попала в тюрьму, о ней уже самой впору стало говорить: «Какую биографию делают нашей Тоне!» Тюрьма — «отрицательная школа». Но я догадываюсь, что Тонина наблюдательность позволит вынести из российской тюрьмы XXI века какие-то очень точные и личные наблюдения. Возможно, это станет книгой. Возможно, даже иллюстрированной книгой (рисует Тоня тоже здОрово).
Маленькая человеческая деталь: в СИЗО Фаворская поставила спектакль по мотивам в «Алисы в стране чудес». Вместе с сокамерницами сделала костюмы из коробок конфет и две недели репетировала представление. «Убить время! Он захотел убить время! Отрубите ему голову!» — доносилось из камеры.
Сегодня Тоня сидит в тюрьме. Ей грозит до шести лет лишения свободы. А я сижу и пишу этот пост.
Если вы хотите сделать мне подарок на день рождения, поддержите Тоню. 🔽
Сегодня мой день рождения. Моя близкая знакомая, Тоня Фаворская, сидит в тюрьме.
Тоня — актриса, которая в 2022 году уволилась из государственного театра, взяла камеру в руки и начала освещать политически мотивированные дела. Она побывала, кажется, на всех судах с участием Навального в последний год его жизни и сняла документальный фильм из поселка Харп, где Навальный погиб.
Теперь ее обвиняют в участии в «экстремистском сообществе». Сегодня начинаются прения по делу, Тоня будет говорить последнее слово.
Когда Тоня ездила по судам, снимала, писала, по психотипу она мне напоминала Фриду Вигдорову — журналистку и писательницу, сделавшую запись суда над Бродским. Такие же внимательность к деталям, жажда справедливости, такое же желание донести правду до людей во чтобы то ни стало.
Когда Фаворская попала в тюрьму, о ней уже самой впору стало говорить: «Какую биографию делают нашей Тоне!» Тюрьма — «отрицательная школа». Но я догадываюсь, что Тонина наблюдательность позволит вынести из российской тюрьмы XXI века какие-то очень точные и личные наблюдения. Возможно, это станет книгой. Возможно, даже иллюстрированной книгой (рисует Тоня тоже здОрово).
Маленькая человеческая деталь: в СИЗО Фаворская поставила спектакль по мотивам в «Алисы в стране чудес». Вместе с сокамерницами сделала костюмы из коробок конфет и две недели репетировала представление. «Убить время! Он захотел убить время! Отрубите ему голову!» — доносилось из камеры.
Сегодня Тоня сидит в тюрьме. Ей грозит до шести лет лишения свободы. А я сижу и пишу этот пост.
Если вы хотите сделать мне подарок на день рождения, поддержите Тоню. 🔽
Вот реквизиты карты, на которую можно кидать ей деньги на адвокатов и передачки: 4276 4406 0405 9847 Сбербанк (Екатерина Вячеславовна Т.) (не забудьте указать в цели платежа, что это деньги для Тони). Тоне можно написать письмо: Кравцова (Фаворская) Антонина Юрьевна, 04.12.1989 г.р. СИЗО-6 УФСИН России по г. Москве.
А еще я уверена, что Тоня будет рада, если вы поддержите других фигурантов ее дела, например, журналиста Артема Кригера, которому очень не хватает писем: 107076, Московская область, г. Москва, ул. Матросская Тишина, д. 18, ФКУ Следственный изолятор №1 ФСИН.
На фоточках выше — сама Тоня (к сожалению, не знаю, кто автор портрета), и ее рисунок — тюремный кот.
А еще я уверена, что Тоня будет рада, если вы поддержите других фигурантов ее дела, например, журналиста Артема Кригера, которому очень не хватает писем: 107076, Московская область, г. Москва, ул. Матросская Тишина, д. 18, ФКУ Следственный изолятор №1 ФСИН.
На фоточках выше — сама Тоня (к сожалению, не знаю, кто автор портрета), и ее рисунок — тюремный кот.