⚓️Морские гиганты обрабатываются в Мурманске – с 2000 года торговый порт обработал 150 судов класса Capesize.
В 2022 году в Мурманском морском торговом порту было принято 25 судов данного типа, в 2023 – 35, а с начала 2024 года порт обслужил уже 42 балкера Capesize.
Общий объем погрузки на сухогрузы этого класса в порту с начала века составил 22,9 млн тонн. Номенклатура погрузки на «кейпы» в ММТП – уголь, нефтекокс, железорудный концентрат и железорудные окатыши. Особенно интенсивная работа по обработке «кейпов» началась пять лет назад.
Capesize – одно из самых больших типов судов в современном торговом флоте, его средняя длина – 280-300 метров, грузоподъемность от 150 тысяч тонн. Некоторые «Capesize» с максимальной шириной 47 м называются «Newcastlemax» и являются самыми большими судами, которые могут заходить в порт. Примечательно, что эти суда в силу своих габаритов не способны проходить через Панамский и Суэцкий каналы.
⚓️Морские гиганты обрабатываются в Мурманске – с 2000 года торговый порт обработал 150 судов класса Capesize.
В 2022 году в Мурманском морском торговом порту было принято 25 судов данного типа, в 2023 – 35, а с начала 2024 года порт обслужил уже 42 балкера Capesize.
Общий объем погрузки на сухогрузы этого класса в порту с начала века составил 22,9 млн тонн. Номенклатура погрузки на «кейпы» в ММТП – уголь, нефтекокс, железорудный концентрат и железорудные окатыши. Особенно интенсивная работа по обработке «кейпов» началась пять лет назад.
Capesize – одно из самых больших типов судов в современном торговом флоте, его средняя длина – 280-300 метров, грузоподъемность от 150 тысяч тонн. Некоторые «Capesize» с максимальной шириной 47 м называются «Newcastlemax» и являются самыми большими судами, которые могут заходить в порт. Примечательно, что эти суда в силу своих габаритов не способны проходить через Панамский и Суэцкий каналы.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries.
from es
