Вот примерно так я сейчас читаю эпохального «Достойного жениха» Викрама Сета. А как иначе? В романе почти 2000 страниц и начинается он с индийской свадьбы. Сами понимаете, ситуация аварийная. У меня на русские-то имена память как у рыбки, а тут с первой страницы стало ясно, что надо писать шпаргалку.
Да, в начале книги нам дали семейные древа основных четырех кланов. Но, во-первых, со мной это работает только если я сделаю их сама (иначе внутренняя рыбка такая: ага, ясно - спустя 10 секунд - кто это?), а во-вторых, их недостаточно, потому что у персонажей этих кланов есть еще друзья, коллеги и дальние родственники.
Чтоб вы понимали масштаб (не только книги, но и моего занудства), к концу первого тома у меня уже полностью исписаны 11 кеглем четыре листа А4. И это не предел. Я туда разве что рикш не записала, и то потому, что у них имен нет. Когда я иду читать «Достойного жениха», то своим так и говорю - пошла делать перепись индийского населения.
Зато теперь я точно знаю всех не только по именам, но и по возрасту, особым приметам, чертам характера и месту работы. В моем архиве есть личное дело на каждого. Разбудите меня ночью и спросите, кто такая Бхабхи, я отвечу: соседка Вины, пронзительный голос, неухоженные зубы, растопыренные груди (все вопросы к Викраму Сету, не ко мне), чрезмерно дружелюбная, навязчивая и напористая.
Вот примерно так я сейчас читаю эпохального «Достойного жениха» Викрама Сета. А как иначе? В романе почти 2000 страниц и начинается он с индийской свадьбы. Сами понимаете, ситуация аварийная. У меня на русские-то имена память как у рыбки, а тут с первой страницы стало ясно, что надо писать шпаргалку.
Да, в начале книги нам дали семейные древа основных четырех кланов. Но, во-первых, со мной это работает только если я сделаю их сама (иначе внутренняя рыбка такая: ага, ясно - спустя 10 секунд - кто это?), а во-вторых, их недостаточно, потому что у персонажей этих кланов есть еще друзья, коллеги и дальние родственники.
Чтоб вы понимали масштаб (не только книги, но и моего занудства), к концу первого тома у меня уже полностью исписаны 11 кеглем четыре листа А4. И это не предел. Я туда разве что рикш не записала, и то потому, что у них имен нет. Когда я иду читать «Достойного жениха», то своим так и говорю - пошла делать перепись индийского населения.
Зато теперь я точно знаю всех не только по именам, но и по возрасту, особым приметам, чертам характера и месту работы. В моем архиве есть личное дело на каждого. Разбудите меня ночью и спросите, кто такая Бхабхи, я отвечу: соседка Вины, пронзительный голос, неухоженные зубы, растопыренные груди (все вопросы к Викраму Сету, не ко мне), чрезмерно дружелюбная, навязчивая и напористая.
Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion.
from es
