Кадыровский контрактник заявил, что его якобы «мобилизовали». Притом на базовые вопросы, на которые способны ответить настоящие срочники, о роде войск и службе, этот «мобилизованный» ответил просто – охранял границу.
Только потом сам рассказывает, что он из батальона Ахмат и что они присматривали за срочниками. Несостыковка какая-то получается. Как так один «срочник» присматривает за другими? У него какой-то опыт уже есть? Или для призывников новая служба в армии появилась как «срочник присматривающий за срочниками».
Как легко отмазаться в глазах неведущих и непонимающих ситуацию в Чечне сказав, что ты не ради денег приехал отстаивать интересы России, а просто такой бедненький гражданин, которого призвали и он не смог воспротивиться.
Правда даже его форма не по уставу, который яро соблюдают настоящие срочники, т.к. другого выбора у них нет, его не смутила и он продолжил уверенно врать.
Как и этот отброс общества, все остальные кадыровцы воющие на фронте являются либо действующими сотрудниками силовых структур, либо обрыганы-голодранцы которые ради денег продали себя и свою душу «в интересах России». Только в крайне редких, единичных случаях возможна насильная отправка на фронт, в качестве наказания.
Но вот «случайно попавших» из Чечни на войне нет и не было.
Кадыровский контрактник заявил, что его якобы «мобилизовали». Притом на базовые вопросы, на которые способны ответить настоящие срочники, о роде войск и службе, этот «мобилизованный» ответил просто – охранял границу.
Только потом сам рассказывает, что он из батальона Ахмат и что они присматривали за срочниками. Несостыковка какая-то получается. Как так один «срочник» присматривает за другими? У него какой-то опыт уже есть? Или для призывников новая служба в армии появилась как «срочник присматривающий за срочниками».
Как легко отмазаться в глазах неведущих и непонимающих ситуацию в Чечне сказав, что ты не ради денег приехал отстаивать интересы России, а просто такой бедненький гражданин, которого призвали и он не смог воспротивиться.
Правда даже его форма не по уставу, который яро соблюдают настоящие срочники, т.к. другого выбора у них нет, его не смутила и он продолжил уверенно врать.
Как и этот отброс общества, все остальные кадыровцы воющие на фронте являются либо действующими сотрудниками силовых структур, либо обрыганы-голодранцы которые ради денег продали себя и свою душу «в интересах России». Только в крайне редких, единичных случаях возможна насильная отправка на фронт, в качестве наказания.
Но вот «случайно попавших» из Чечни на войне нет и не было.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from es
