Жесткая денежно-кредитная политика в 2025 году станет колоссальным вызовом для российского банковского сектора, считает глава Сбербанка (MOEX: SBER) Герман Греф. Он ожидает, что Центробанк (ЦБ) начнет снижение ключевой ставки не ранее второй половины года.
«Каким мы видим 25-й год? Конечно же, это жесткая денежно-кредитная политика — и это будет колоссальным вызовом для бизнеса и банковского сектора. Тем не менее мы знаем, что российская экономика за последние годы неоднократно доказывала уникальную способность к адаптации»,— сказал господин Греф на Дне инвестора (цитата по «РИА Новости»).
По прогнозу банка, в следующим году инфляция будет на уровне 6–7%. Рост ВВП России ожидается примерно на 1,3%, добавил господин Греф. «Начало цикла снижения ключевой ставки мы ожидаем не ранее второй половины 2025 года»,— добавил глава «Сбера».
Согласен. Макропараметры на 2025-й где-то такими, наверное, и будут, плюс-минус. Отмечу, что многие еще до конца не понимают насколько серьезным вызовом станет жесткая ДКП.
Жесткая денежно-кредитная политика в 2025 году станет колоссальным вызовом для российского банковского сектора, считает глава Сбербанка (MOEX: SBER) Герман Греф. Он ожидает, что Центробанк (ЦБ) начнет снижение ключевой ставки не ранее второй половины года.
«Каким мы видим 25-й год? Конечно же, это жесткая денежно-кредитная политика — и это будет колоссальным вызовом для бизнеса и банковского сектора. Тем не менее мы знаем, что российская экономика за последние годы неоднократно доказывала уникальную способность к адаптации»,— сказал господин Греф на Дне инвестора (цитата по «РИА Новости»).
По прогнозу банка, в следующим году инфляция будет на уровне 6–7%. Рост ВВП России ожидается примерно на 1,3%, добавил господин Греф. «Начало цикла снижения ключевой ставки мы ожидаем не ранее второй половины 2025 года»,— добавил глава «Сбера».
Согласен. Макропараметры на 2025-й где-то такими, наверное, и будут, плюс-минус. Отмечу, что многие еще до конца не понимают насколько серьезным вызовом станет жесткая ДКП.
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences.
from es
