Предметом этого текста будет вопрос о том, может ли опыт претендовать на звание аргумента в процессе подтверждения истинности какого-либо утверждения.
Актуальность этого вопроса продиктована вечной важностью теории аргументации, которая является неотъемлемой частью любой разумной коммуникации. Если в обществе ею пренебрегают, такое общество становится более примитивным в восприятии реальности и скатывается во власть «ведущего», не имея собственной критической способности меняться в сторону более вероятной истины.
Прежде чем приступить к детальному рассмотрению вопроса, необходимо прояснить дефиниции. Термин «опыт» может употребляться в разных значениях, однако в данном случае я буду рассуждать только о двух видах опыта:
1. Опыт как информация 2. Опыт как переживание
Под первым понимается опыт, который на самом начальном этапе имеет потенциал наиболее универсальной понятийной фиксации данных как информации и содержит в себе ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ…
Предметом этого текста будет вопрос о том, может ли опыт претендовать на звание аргумента в процессе подтверждения истинности какого-либо утверждения.
Актуальность этого вопроса продиктована вечной важностью теории аргументации, которая является неотъемлемой частью любой разумной коммуникации. Если в обществе ею пренебрегают, такое общество становится более примитивным в восприятии реальности и скатывается во власть «ведущего», не имея собственной критической способности меняться в сторону более вероятной истины.
Прежде чем приступить к детальному рассмотрению вопроса, необходимо прояснить дефиниции. Термин «опыт» может употребляться в разных значениях, однако в данном случае я буду рассуждать только о двух видах опыта:
1. Опыт как информация 2. Опыт как переживание
Под первым понимается опыт, который на самом начальном этапе имеет потенциал наиболее универсальной понятийной фиксации данных как информации и содержит в себе ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ…
Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from es
