Би-би-си сегодня Последний музыкант Освенцима Этот документальный фильм рассказывает историю Аниты Ласкер-Вальфиш, единственной здравствующей участницы женского оркестра в Освенциме. Сейчас Аните 99 лет, и она рассказывает, как, когда она прибыла в лагерь, случайное упоминание о том, что она играет на виолончели, спасло ей жизнь, поскольку ей разрешили присоединиться к одному из оркестров. В фильме также рассматривается, как музыка в Освенциме могла стать спасательным кругом для других, включая польского политического заключенного и дирижера Адама Копыцинского, композитора Сизмона Лакса и чешско-еврейского автора песен Ильзе Вебер.
В концлагере Аушвиц действовали 12 самодеятельных оркестров. В Бухенвальде - Джаз Биг Банд, в Заксенхаузен оркестр губных гармошек, в Фалкенсее (Falkensee) цыганский оркестр, в Флоссенбюрге (Flossenbürg) хор советских военнопленных, в Дахау оркестр классической музыки (50 человек), польский оркестр, струнный квартет, ансамбль камерной музыки, чешский оркестр лёгкой музыки.
Би-би-си сегодня Последний музыкант Освенцима Этот документальный фильм рассказывает историю Аниты Ласкер-Вальфиш, единственной здравствующей участницы женского оркестра в Освенциме. Сейчас Аните 99 лет, и она рассказывает, как, когда она прибыла в лагерь, случайное упоминание о том, что она играет на виолончели, спасло ей жизнь, поскольку ей разрешили присоединиться к одному из оркестров. В фильме также рассматривается, как музыка в Освенциме могла стать спасательным кругом для других, включая польского политического заключенного и дирижера Адама Копыцинского, композитора Сизмона Лакса и чешско-еврейского автора песен Ильзе Вебер.
В концлагере Аушвиц действовали 12 самодеятельных оркестров. В Бухенвальде - Джаз Биг Банд, в Заксенхаузен оркестр губных гармошек, в Фалкенсее (Falkensee) цыганский оркестр, в Флоссенбюрге (Flossenbürg) хор советских военнопленных, в Дахау оркестр классической музыки (50 человек), польский оркестр, струнный квартет, ансамбль камерной музыки, чешский оркестр лёгкой музыки.
In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country. Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from es
