В то время, как на поле венских дипломатических битв царит замглавы МИД Али Багери Кани, в СМИ героем ирано-иракской войны, скромным басиджем, проливавшем кровь за Исламскую республику в 8-летней войне против Саддама, становится вдруг сын Хаменеи Моджтаба.Tasnim публикует сегодня эсклюзиви «редчайшее видео» Моджтабы с ирано-иракской войны (на видео по ссылке - юноша с красной банданой).
Так потихоньку образ «мученика» Сулеймани затирается, и вместо ушедших героев предстают вполне себе живые. Моджтабу Хаменеи Tasnim величает как «ходжат-оль-ислам» - титул, предшествующий аятолле и соответствующий епископу в христианстве. В таком же титуле находился сам Хаменеи-отец к моменту его избрания рахбаром.
Красиво исполняется: со сцены убраны все харизматичные лидеры, кто могли оказать сопротивление монархизму рахбара (кто утонул в бассейне, кто вернулся на кафедру, кто остался в посмертной командировке в Ираке, кто под домашним арестом).
Раиси должен лишь оттенить яркое сияние будущих правителей Исламской республики и уйти в тень?
В то время, как на поле венских дипломатических битв царит замглавы МИД Али Багери Кани, в СМИ героем ирано-иракской войны, скромным басиджем, проливавшем кровь за Исламскую республику в 8-летней войне против Саддама, становится вдруг сын Хаменеи Моджтаба.Tasnim публикует сегодня эсклюзиви «редчайшее видео» Моджтабы с ирано-иракской войны (на видео по ссылке - юноша с красной банданой).
Так потихоньку образ «мученика» Сулеймани затирается, и вместо ушедших героев предстают вполне себе живые. Моджтабу Хаменеи Tasnim величает как «ходжат-оль-ислам» - титул, предшествующий аятолле и соответствующий епископу в христианстве. В таком же титуле находился сам Хаменеи-отец к моменту его избрания рахбаром.
Красиво исполняется: со сцены убраны все харизматичные лидеры, кто могли оказать сопротивление монархизму рахбара (кто утонул в бассейне, кто вернулся на кафедру, кто остался в посмертной командировке в Ираке, кто под домашним арестом).
Раиси должен лишь оттенить яркое сияние будущих правителей Исламской республики и уйти в тень?
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from es
