- Ты давно здесь? – шепчет Наташа. У нее зеленый сарафан и смешные желтые кеды. Она сидит за соседней партой и размышляет, что бы мог ответить Марко своему потенциальному работодателю. - Два года. А ты? - Два месяца. - А ну я вот только дошла. У меня сплошные флешбеки. - В смысле? - Я как будто опять куда-то поступаю.
Это всего лишь курсы испанского. Но на них нельзя просто прийти и записаться – здесь вообще мало куда можно просто прийти – надо выдержать что-то вроде вступительного экзамена.
Атмосфера очень серьезного испытания воспроизводится до мелочей. На входе вас встречает строгая женщина со списком. В холле двадцать пять человек – почти все русские и один растерянный японец. Мы совершили невозможное: 15 октября в 15 часов обновили страницу сайта Института живых языков Аргентины и со скоростью света отправили анкету. Места на экзамен были разобраны за десять минут.
Нет, конечно, есть еще курсы. Но эти – при местном Инязе – имеют особенно хорошую репутацию. А еще они дешевые – меньше 10 тыс. за курс – и, судя по отзывам, эффективные. Еще можно пойти на курсы при Университете Буэнос-Айреса, но там какая-то особо расслабленная атмосфера. Еще есть школа Hibra – но там редко объявляют набор на высокие уровни. Мы с моим другом Серхио ходили туда весь июль, просили предоставить нам преподавателя для занятий в паре – но хотя в прейскуранте такая услуга есть, выполнять ее ради наших прекрасных глаз школа так и не захотела. Возможно, они были недостаточно прекрасны.
Наконец, есть еще школы, открытые предприимчивыми россиянами. Там высокий чек, отличный сервис, очень много поддержки и довольно скромные результаты. Поэтому Lenguas Vivas. Но они слишком хороши на общем фоне, поэтому могут позволить себе выбирать: это был, конечно же, не экзамен. Это была инициация. Подходишь ли ты этому нездешней красоты зданию с лепниной и старыми вентиляторами? Витыми лестницами и выставками лингафонного оборудования первого поколения? Открытыми галереями с пальмами и мухами – похожими на гульбище в церкви на Кадашах – где должно быть гораздо приятней судорожно листать конспекты, чем в пыльном коридоре в гуманитарном корпусе на Юго-Западе. Lenguas Vivas похожи на Одессу Киры Муратовой: шарм и ужас. И атмосфера, натянутая как последняя струна.
Нас вызвали по фамилиям и построили в шеренгу. Какой-то парень, мастерски имитируя залихватские испанские интонации, стал доказывать, что в списке ошибка, что вот он, а вот его esposa. No te entiendo – отрезала экзаменаторша и повела нас по лестнице вверх. Когда в аудитории мне выдали экзаменационный лист, я поняла, что забыла все слова. Буквально. Что написать в ответ на вопрос: «Как тебя зовут?» Все это уже было. И сколько раз. Сколько раз я играла в этой пьесе – и, кажется, текст везде один и тот же, в независимости от континента. Фамилии, которые произносят с ошибкой. Уберите телефоны. Не забудьте ручки. Ваша не пишет? – моя, конечно же – Ну как же так. Вот возьмите. Знаете, эти ваши аргентинские ручки.
Пару минут назад я с интерсом изучала списки на входной двери. Студенты, которые сдали экзамены, и те, которые нет. Я – точь-в-точь абитуриентка, которая в ужасе смотрит, как экзаменаторки спептически рассматривают чью-то работу, делают пометки, поджимают губы. «Вы все не пройдете!» – сообщают они нам. Куда мы должны пройти, Боже! Это просто курсы! «Некоторые потоки у нас уже заняты. О результатах мы вам сообщим в пятницу». Зачем тогда мы здесь и что мы тут делаем? «Если что, вы можете пройти повторный экзамен в феврале».
Может быть, на самом деле, происходит что-то совсем другое? И это не набор на курсы испанского, а отбор тайных агентов для секретных миссий? Им нужны добровольцы, чтобы вылавливать монстров, которые наверняка водятся в их туалетах? Расписав кое-как диалог Марко с его работодателем, я сдаю работу. Соседка слева что-то подсматривает в телефоне. Сосед справа пытается что-то сказать на испанском с сильным английским акцентом. Экзаменторки сообщают китайской кандидатке, что взять ее не смогут: на ее уровне все места уже заняты.
- Ты давно здесь? – шепчет Наташа. У нее зеленый сарафан и смешные желтые кеды. Она сидит за соседней партой и размышляет, что бы мог ответить Марко своему потенциальному работодателю. - Два года. А ты? - Два месяца. - А ну я вот только дошла. У меня сплошные флешбеки. - В смысле? - Я как будто опять куда-то поступаю.
Это всего лишь курсы испанского. Но на них нельзя просто прийти и записаться – здесь вообще мало куда можно просто прийти – надо выдержать что-то вроде вступительного экзамена.
Атмосфера очень серьезного испытания воспроизводится до мелочей. На входе вас встречает строгая женщина со списком. В холле двадцать пять человек – почти все русские и один растерянный японец. Мы совершили невозможное: 15 октября в 15 часов обновили страницу сайта Института живых языков Аргентины и со скоростью света отправили анкету. Места на экзамен были разобраны за десять минут.
Нет, конечно, есть еще курсы. Но эти – при местном Инязе – имеют особенно хорошую репутацию. А еще они дешевые – меньше 10 тыс. за курс – и, судя по отзывам, эффективные. Еще можно пойти на курсы при Университете Буэнос-Айреса, но там какая-то особо расслабленная атмосфера. Еще есть школа Hibra – но там редко объявляют набор на высокие уровни. Мы с моим другом Серхио ходили туда весь июль, просили предоставить нам преподавателя для занятий в паре – но хотя в прейскуранте такая услуга есть, выполнять ее ради наших прекрасных глаз школа так и не захотела. Возможно, они были недостаточно прекрасны.
Наконец, есть еще школы, открытые предприимчивыми россиянами. Там высокий чек, отличный сервис, очень много поддержки и довольно скромные результаты. Поэтому Lenguas Vivas. Но они слишком хороши на общем фоне, поэтому могут позволить себе выбирать: это был, конечно же, не экзамен. Это была инициация. Подходишь ли ты этому нездешней красоты зданию с лепниной и старыми вентиляторами? Витыми лестницами и выставками лингафонного оборудования первого поколения? Открытыми галереями с пальмами и мухами – похожими на гульбище в церкви на Кадашах – где должно быть гораздо приятней судорожно листать конспекты, чем в пыльном коридоре в гуманитарном корпусе на Юго-Западе. Lenguas Vivas похожи на Одессу Киры Муратовой: шарм и ужас. И атмосфера, натянутая как последняя струна.
Нас вызвали по фамилиям и построили в шеренгу. Какой-то парень, мастерски имитируя залихватские испанские интонации, стал доказывать, что в списке ошибка, что вот он, а вот его esposa. No te entiendo – отрезала экзаменаторша и повела нас по лестнице вверх. Когда в аудитории мне выдали экзаменационный лист, я поняла, что забыла все слова. Буквально. Что написать в ответ на вопрос: «Как тебя зовут?» Все это уже было. И сколько раз. Сколько раз я играла в этой пьесе – и, кажется, текст везде один и тот же, в независимости от континента. Фамилии, которые произносят с ошибкой. Уберите телефоны. Не забудьте ручки. Ваша не пишет? – моя, конечно же – Ну как же так. Вот возьмите. Знаете, эти ваши аргентинские ручки.
Пару минут назад я с интерсом изучала списки на входной двери. Студенты, которые сдали экзамены, и те, которые нет. Я – точь-в-точь абитуриентка, которая в ужасе смотрит, как экзаменаторки спептически рассматривают чью-то работу, делают пометки, поджимают губы. «Вы все не пройдете!» – сообщают они нам. Куда мы должны пройти, Боже! Это просто курсы! «Некоторые потоки у нас уже заняты. О результатах мы вам сообщим в пятницу». Зачем тогда мы здесь и что мы тут делаем? «Если что, вы можете пройти повторный экзамен в феврале».
Может быть, на самом деле, происходит что-то совсем другое? И это не набор на курсы испанского, а отбор тайных агентов для секретных миссий? Им нужны добровольцы, чтобы вылавливать монстров, которые наверняка водятся в их туалетах? Расписав кое-как диалог Марко с его работодателем, я сдаю работу. Соседка слева что-то подсматривает в телефоне. Сосед справа пытается что-то сказать на испанском с сильным английским акцентом. Экзаменторки сообщают китайской кандидатке, что взять ее не смогут: на ее уровне все места уже заняты.
BY Инна Дулькина. French Queens
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. The Dow Jones Industrial Average fell 230 points, or 0.7%. Meanwhile, the S&P 500 and the Nasdaq Composite dropped 1.3% and 2.2%, respectively. All three indexes began the day with gains before selling off.
from es
