Убийство Цугри говорит, прежде всего, о критической степени деградации нашего социума. Все мы являемся его частью, и эту деградацию нужно признать и прекратить заниматься самообманом. Иначе положения не исправить.
Второе - это большая проблема, с которой мы уже начинаем сталкиваться. Она касается неизбежного повышения уровня насилия в социуме после СВО. Уверенности в том, что государство с ним справится, ни у кого нет. Задача по интеграции вернувшихся с войны людей в "обычную" жизнь очень нетривиальная, и с ней часто плохо справляются даже в государствах с развитыми институтами и богатым опытом реабилитации психически травмированных людей.
В Южной Осетии нет ни того, ни другого. Нет и экономики с рабочими местами. Куда их интегрировать, как им помогать?
Вернувшиеся с войны живыми и физически здоровыми все равно являются ее жертвами и нуждаются в помощи. На опыте Южной Осетии все мы должны прекрасно понимать, насколько сильно война травмирует психику нормального человека. Красоты, победы, бравурные марши и пафосные речи - для кино и людей, которые строят на военных действиях публичную карьеру (Бог им судья).
Надо думать серьезно и готовиться к тому, что так, как раньше, уже не будет и у нас. Как минимум нужно будет сохранить стабильность и обеспечить безопасность общества. Самые серьезные проблемы, очевидно, впереди.
Убийство Цугри говорит, прежде всего, о критической степени деградации нашего социума. Все мы являемся его частью, и эту деградацию нужно признать и прекратить заниматься самообманом. Иначе положения не исправить.
Второе - это большая проблема, с которой мы уже начинаем сталкиваться. Она касается неизбежного повышения уровня насилия в социуме после СВО. Уверенности в том, что государство с ним справится, ни у кого нет. Задача по интеграции вернувшихся с войны людей в "обычную" жизнь очень нетривиальная, и с ней часто плохо справляются даже в государствах с развитыми институтами и богатым опытом реабилитации психически травмированных людей.
В Южной Осетии нет ни того, ни другого. Нет и экономики с рабочими местами. Куда их интегрировать, как им помогать?
Вернувшиеся с войны живыми и физически здоровыми все равно являются ее жертвами и нуждаются в помощи. На опыте Южной Осетии все мы должны прекрасно понимать, насколько сильно война травмирует психику нормального человека. Красоты, победы, бравурные марши и пафосные речи - для кино и людей, которые строят на военных действиях публичную карьеру (Бог им судья).
Надо думать серьезно и готовиться к тому, что так, как раньше, уже не будет и у нас. Как минимум нужно будет сохранить стабильность и обеспечить безопасность общества. Самые серьезные проблемы, очевидно, впереди.
BY Иллинойс
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from es
