Во-вторых, «Россия в квадрате».
Это альбом с фотографиями Димы Маркова - российского фотографа с особым взглядом на человека и провинцию.
Снимал Марков на айфон, жил в деревне без водопровода и умер в феврале прошлого года от передозировки наркотиков.
А осенью в одной из питерских арт-галерей прошла посмертная выставка его работ, которую назвали «Седьмое небо» (мои фотки оттуда).
К каждой работе прилагался nft-тэг, перейдя по которому можно было прочесть цитату автора. У меня до сих пор открыты вкладки на некоторые работы:
Здесь Марков говорит о «России без прикрас» и о том, как легко договориться о съемках самых недружелюбных, на первый взгляд, персонажей.
Здесь рассказывает о своем детстве.
А здесь приведён стих Сергея Гандлевского, полный тоски💔
«Фотосвидетельства» Маркова не могут оставить равнодушным русского человека и, как мне кажется, отлично рифмуются с прозой Романа Михайлова и Ивана Бевза, которых мы читаем в последнее время в порту.
Это альбом с фотографиями Димы Маркова - российского фотографа с особым взглядом на человека и провинцию.
Снимал Марков на айфон, жил в деревне без водопровода и умер в феврале прошлого года от передозировки наркотиков.
А осенью в одной из питерских арт-галерей прошла посмертная выставка его работ, которую назвали «Седьмое небо» (мои фотки оттуда).
К каждой работе прилагался nft-тэг, перейдя по которому можно было прочесть цитату автора. У меня до сих пор открыты вкладки на некоторые работы:
Здесь Марков говорит о «России без прикрас» и о том, как легко договориться о съемках самых недружелюбных, на первый взгляд, персонажей.
Здесь рассказывает о своем детстве.
А здесь приведён стих Сергея Гандлевского, полный тоски💔
«Фотосвидетельства» Маркова не могут оставить равнодушным русского человека и, как мне кажется, отлично рифмуются с прозой Романа Михайлова и Ивана Бевза, которых мы читаем в последнее время в порту.
Артгид
In memoriam. Дмитрий Марков | Артгид
О фотографии и любви.
Всю свою жизнь я провел в России. Я воспитан в этой реальности, вся моя работа связана с этой страной и ее людьми — что от меня останется, если это убрать? Возможно, будь я моложе, я бы и смог отформатировать сознание, но сейчас уже поздно. Любовь к родине - это как болото, куда тебя затянуло с головой, как метастазы, которые проникли в каждый уголок тела. Куда я ни приеду — Россия будет со мной.
Дм. Марков
Дм. Марков
Дочитала сборник Ивана Бевза с рассказами, пьесами, речами, зарисовками и прочими короткими текстами.
У автора однозначно есть стиль и стилистически сборник производит цельное впечатление. Плюс, как я уже говорила, он классно оформлен и свёрстан.
А вот сами тексты неоднородные. Этакое попурри. То ли они разных лет, то ли не во всех текстах автор эммм честен. Бевз пишет вёртко и так же говорит: у него телеге есть аудиодневник, производящий схожее впечатление: очень интересно, мысли бегут, речь льётся, а что толком-то хотел сказать?
Сам себя автор называет «мелочистом» - основные темы Бевза это быт, мелочи жизни, маленькие люди. Автор утверждает, что «человечество засунуло своё коллективное бессознательное в быт», что само по себе очень любопытно.
Проза ритмичная, местами даже поэтичная.
Характерная особенность текстов: автор пропускает слова и склеивает части предложений, которые не должны были склеиться. И у Бевза это работает: «ни одна из машин не остановилась, чтобы подбросить его, потому что он выглядел как бездомный и мало ли что от него ожидать».
Еще одна особенность: автор не договаривает фразы. И последний рассказ, который, впрочем, и назван «пустой звук» - это квинтессенция недоговоренности; городской вербатим, записанный не только за живыми людьми, но и за объявлениями в метро, поездами, анонсами и официальными высказываниями.
Этим текстом автор подтверждает другую любопытную мысль: «Я уверен, что слова, которые характеризуют человека, как личность, звучат изо рта не во время интервью у Дудя*, а в очереди за пивом или в туалет».
В общем, сборник любопытный, но оставляет чувство мельтешения, утомительной поездки - местами пьяной, местами смертельной.
Очередной страшный сон.
И я не могу понять, есть ли правда за ярким экспериментальным фасадом, поэтому на выходных буду читать большой текст Бевза - роман «Чем мы занимались, пока вы учили нас жить».
Интересно, будет ли в нём больше связности. Может ли автор играть вдолгую и, наконец, договорить?
*Юра Дудь - иноагент в РФ
У автора однозначно есть стиль и стилистически сборник производит цельное впечатление. Плюс, как я уже говорила, он классно оформлен и свёрстан.
А вот сами тексты неоднородные. Этакое попурри. То ли они разных лет, то ли не во всех текстах автор эммм честен. Бевз пишет вёртко и так же говорит: у него телеге есть аудиодневник, производящий схожее впечатление: очень интересно, мысли бегут, речь льётся, а что толком-то хотел сказать?
Сам себя автор называет «мелочистом» - основные темы Бевза это быт, мелочи жизни, маленькие люди. Автор утверждает, что «человечество засунуло своё коллективное бессознательное в быт», что само по себе очень любопытно.
Проза ритмичная, местами даже поэтичная.
Характерная особенность текстов: автор пропускает слова и склеивает части предложений, которые не должны были склеиться. И у Бевза это работает: «ни одна из машин не остановилась, чтобы подбросить его, потому что он выглядел как бездомный и мало ли что от него ожидать».
Еще одна особенность: автор не договаривает фразы. И последний рассказ, который, впрочем, и назван «пустой звук» - это квинтессенция недоговоренности; городской вербатим, записанный не только за живыми людьми, но и за объявлениями в метро, поездами, анонсами и официальными высказываниями.
Этим текстом автор подтверждает другую любопытную мысль: «Я уверен, что слова, которые характеризуют человека, как личность, звучат изо рта не во время интервью у Дудя*, а в очереди за пивом или в туалет».
В общем, сборник любопытный, но оставляет чувство мельтешения, утомительной поездки - местами пьяной, местами смертельной.
Очередной страшный сон.
И я не могу понять, есть ли правда за ярким экспериментальным фасадом, поэтому на выходных буду читать большой текст Бевза - роман «Чем мы занимались, пока вы учили нас жить».
Интересно, будет ли в нём больше связности. Может ли автор играть вдолгую и, наконец, договорить?
*Юра Дудь - иноагент в РФ
«Чем мы занимались, пока вы учили нас жить» - роман современного писателя Ивана Бевза, вышедший в серии «Недетские книжки» изд-ва Самокат.
Текст разделён не две части.
Первая часть (1/3 текста) рассказана от лица школьника, который сам себя нарекает Императором - он лидер разветвленного подполья, где единственная валюта - это сотки.
Ах да, дело происходит в средненькой московской школе на Таганке в начале двухтысячных.
Во второй части (2/3 текста) автор даёт голос Динаре - властной девчонке, которая играет в лидера школьного самоуправления.
Прежде всего бросается в глаза, что текст сырой, наспех собранный. И стилистически, и сюжетно, даже к корректуре/вёрстке есть вопросы (несколько страниц не на своих местах/дублируются).
Вторая претензия к тексту: автор намешал слишком много слоёв. Личные отношения героев, учёба, политика, огромное количество интересантов. Большой промежуток времени. История дана широкими, грубыми мазками.
Смущают пассажи, где автор Просто Хочет Сказать - они не раскрывают героев, не двигают сюжет, просто философские/политические эмм мнения, из которых торчат уши писателя.
Разборки подростков в школе - ок,
разборки подростков с прикрученной к ним взрослой мотивацией - м?
По итогу текст получился суетной и путаный. Ужасно смутил переход от демократических выборов к диктатуре и комендатуре. Он происходит внезапно (просто сменяется глава) и на мой взгляд необоснованно. Типа обиженная девчонка стоит за лицом диктатора? Не знаю. Слишком резкая трансформация.
Возможно, было бы достовернее дать столкновение с подпольем из состояния властной девочки, пусть и с предательствами по пути: например, в подполье предателям предлагают лучшие условия.
Ну а главный, главный вопрос: кто целевая аудитория этой книги?
Подростки? Нет. Сеттинг двухтысячных предполагает взрослого читателя. Вернее, недовзрослого читателя. Тридцатилетнего читателя, который уже (!) ностальгирует по прошлому:
«на дворе двадцать первый век, уже вовсю кипят споры на форумах, а вся правда написана в живых журналах, сообщения состоят из картинок, а в прошлом году даже запустили нашу, русскую социальную сеть, где каждый сам себе журналист».
Короче, думала я думала, что бы такого сделать, чтобы этот текст улучшить и переродить.
Поменять части местами. Сделать Динару основной, магистральной линией, а Императора задвинуть в подвал истории? Был бы вау эффект? Ого че делается, пока Динара там «у власти»?
Думала, выкинуть эпилоги героев - вообще не понимаю, к чему они в тексте. Большинство школьных панков, неформалов и крутых девчонок становятся скучными взрослыми. Тридцатилетние-то уж, наверное, в курсе?
Считаю, что лучшее решение - отдать роман профессиональному сценаристу и сделать крутой! Яркий! Впечатляющий! Фильм! Про самоуправление подростков.
Что-то между словом пацана и повелителем мух, только в московской школе и со взрослыми-подельниками. Вот это будет по-настоящему сильным высказыванием.
А пока это, к сожалению, дрожащее
недо-высказывание. Без обид, Бевз!
Текст разделён не две части.
Первая часть (1/3 текста) рассказана от лица школьника, который сам себя нарекает Императором - он лидер разветвленного подполья, где единственная валюта - это сотки.
Ах да, дело происходит в средненькой московской школе на Таганке в начале двухтысячных.
Во второй части (2/3 текста) автор даёт голос Динаре - властной девчонке, которая играет в лидера школьного самоуправления.
Прежде всего бросается в глаза, что текст сырой, наспех собранный. И стилистически, и сюжетно, даже к корректуре/вёрстке есть вопросы (несколько страниц не на своих местах/дублируются).
Вторая претензия к тексту: автор намешал слишком много слоёв. Личные отношения героев, учёба, политика, огромное количество интересантов. Большой промежуток времени. История дана широкими, грубыми мазками.
Смущают пассажи, где автор Просто Хочет Сказать - они не раскрывают героев, не двигают сюжет, просто философские/политические эмм мнения, из которых торчат уши писателя.
Разборки подростков в школе - ок,
разборки подростков с прикрученной к ним взрослой мотивацией - м?
По итогу текст получился суетной и путаный. Ужасно смутил переход от демократических выборов к диктатуре и комендатуре. Он происходит внезапно (просто сменяется глава) и на мой взгляд необоснованно. Типа обиженная девчонка стоит за лицом диктатора? Не знаю. Слишком резкая трансформация.
Возможно, было бы достовернее дать столкновение с подпольем из состояния властной девочки, пусть и с предательствами по пути: например, в подполье предателям предлагают лучшие условия.
Ну а главный, главный вопрос: кто целевая аудитория этой книги?
Подростки? Нет. Сеттинг двухтысячных предполагает взрослого читателя. Вернее, недовзрослого читателя. Тридцатилетнего читателя, который уже (!) ностальгирует по прошлому:
«на дворе двадцать первый век, уже вовсю кипят споры на форумах, а вся правда написана в живых журналах, сообщения состоят из картинок, а в прошлом году даже запустили нашу, русскую социальную сеть, где каждый сам себе журналист».
Короче, думала я думала, что бы такого сделать, чтобы этот текст улучшить и переродить.
Поменять части местами. Сделать Динару основной, магистральной линией, а Императора задвинуть в подвал истории? Был бы вау эффект? Ого че делается, пока Динара там «у власти»?
Думала, выкинуть эпилоги героев - вообще не понимаю, к чему они в тексте. Большинство школьных панков, неформалов и крутых девчонок становятся скучными взрослыми. Тридцатилетние-то уж, наверное, в курсе?
Считаю, что лучшее решение - отдать роман профессиональному сценаристу и сделать крутой! Яркий! Впечатляющий! Фильм! Про самоуправление подростков.
Что-то между словом пацана и повелителем мух, только в московской школе и со взрослыми-подельниками. Вот это будет по-настоящему сильным высказыванием.
А пока это, к сожалению, дрожащее
недо-высказывание. Без обид, Бевз!
Дорогие обитатели порта,
Если вы хотите познакомиться с текстами современного российского прозаика Ивана Бевза ИЛИ вы уже его читали и мечтаете обсудить, выступить, поспорить!
Приглашаю вас на встречу книжного клуба «Афина в порту» 29 января в 19:00 (мск).
Будем обсуждать рассказ Бевза про встречу ммм родственников в кафе.
Оппонентом Бевза выступит… Маргарет Этвуд, в коротком тексте которой, и даже во снах, встречаются живые и мёртвые подруги.
Будем обсуждать писательские приёмы, смену фокала, диалоги, таких разных современников. А ещё - специализацию на короткой/длинной форме. Что нужно автору, чтобы читатель падал в обморок и от 1000 знаков, и от 100.000 знаков? И нужно ли это автору?
Билет на встречу + материалы = 399 р.
Месячное членство в клубе = 499 р.
До встречи в порту!
🪢
Если вы хотите познакомиться с текстами современного российского прозаика Ивана Бевза ИЛИ вы уже его читали и мечтаете обсудить, выступить, поспорить!
Приглашаю вас на встречу книжного клуба «Афина в порту» 29 января в 19:00 (мск).
Будем обсуждать рассказ Бевза про встречу ммм родственников в кафе.
Оппонентом Бевза выступит… Маргарет Этвуд, в коротком тексте которой, и даже во снах, встречаются живые и мёртвые подруги.
Будем обсуждать писательские приёмы, смену фокала, диалоги, таких разных современников. А ещё - специализацию на короткой/длинной форме. Что нужно автору, чтобы читатель падал в обморок и от 1000 знаков, и от 100.000 знаков? И нужно ли это автору?
Билет на встречу + материалы = 399 р.
Месячное членство в клубе = 499 р.
До встречи в порту!
🪢
Две магистральные литературные линии зимы 24/25 - это сибирские классики и современные экспериментаторы.
В блоке экспериментаторов мы в порту читали Романа Михайлова, открыли для себя прозу Дениса Осокина и проглотили две книги Ивана Бевза (смотрите последние посты).
В блоке классиков, прежде всего, «Замороженное время» Тарковского.
И! Конечно!
«Крест бесконечный» - переписка писателя Астафьева с критиком Курбатовым, которая впечатлила меня до глубины души.
Нет, не так. Не просто «впечатлила», а схватила и не отпускает.
Что ж такого в этих письмах?
Во-первых, точнейший срез эпохи. Общественная и личная трансформация, регулярное умирание и новая жизнь. Надежда. Философская глубина.
Во-вторых, взаимная преданность двух друзей, искреннее переживание друг за друга, настоящий пример для подражания.
Астафьев - трудоголик, которого Курбатов называл «последним, по-настоящему земным русским художником».
Курбатов впечатлил своим отношением к тексту. Его критика - вовсе не препарирование текста под микроскопом: тут приём, тут жанр, тут осечка. Курбатов чувствует текст сердцем, нащупывает правду, спорит и задает вопросы.
Он прославился чуткими предисловиями к книгам своих современников, которые были очень ёмкими. Его предисловия становились маяками, знаками навигации для советского читателя.
Астафьев и Курбатов, хоть и были современниками и дружили более тридцати лет, всё-таки относились к разным поколениям.
Астафьев (1924-2001) пережил тяжелейшее детство, в разное время потерял двух сестёр и мать, а в новой семье отца не прижился и попал в детдом. Работал на железной дороге и имел бронь, добровольцем пошёл на фронт.
Знакомство писателя и критика началось не с текстов, а с географической точки, в которой каждый из них жил и менялся - это город Чусовой в Пермском крае. Астафьев поехал туда после войны и женился на местной, чусовлянке.
Семья Курбатова (1939-2021) тоже переехала в Чусовой и тоже после войны, там будущий критик работал столяром, потом служил на флоте, а после службы осел во Пскове, где и прожил до конца жизни.
В общем, решила я читать дальше.
У Курбатова: нашла на авито сборник эссе, статей и предисловий (!) Прекрасное издание 2024 года, которого я нигде не видела🙂
У Астафьева: там же нарыла «Последний поклон» - автобиографический сборник коротких текстов о становлении молодого человека, действие которого начинается в родном селе автора: Овсянка Красноярского края (где неоднократно бывал по приглашению друга и Курбатов).
Этот сборник автор редактировал и дополнял… всю жизнь! У меня издание 1989 года, которое, по словам Курбатова, было самым гармоничным и красивым. С него и начнём.
🪢
В блоке экспериментаторов мы в порту читали Романа Михайлова, открыли для себя прозу Дениса Осокина и проглотили две книги Ивана Бевза (смотрите последние посты).
В блоке классиков, прежде всего, «Замороженное время» Тарковского.
И! Конечно!
«Крест бесконечный» - переписка писателя Астафьева с критиком Курбатовым, которая впечатлила меня до глубины души.
Нет, не так. Не просто «впечатлила», а схватила и не отпускает.
Что ж такого в этих письмах?
Во-первых, точнейший срез эпохи. Общественная и личная трансформация, регулярное умирание и новая жизнь. Надежда. Философская глубина.
Во-вторых, взаимная преданность двух друзей, искреннее переживание друг за друга, настоящий пример для подражания.
Астафьев - трудоголик, которого Курбатов называл «последним, по-настоящему земным русским художником».
Курбатов впечатлил своим отношением к тексту. Его критика - вовсе не препарирование текста под микроскопом: тут приём, тут жанр, тут осечка. Курбатов чувствует текст сердцем, нащупывает правду, спорит и задает вопросы.
Он прославился чуткими предисловиями к книгам своих современников, которые были очень ёмкими. Его предисловия становились маяками, знаками навигации для советского читателя.
Астафьев и Курбатов, хоть и были современниками и дружили более тридцати лет, всё-таки относились к разным поколениям.
Астафьев (1924-2001) пережил тяжелейшее детство, в разное время потерял двух сестёр и мать, а в новой семье отца не прижился и попал в детдом. Работал на железной дороге и имел бронь, добровольцем пошёл на фронт.
Знакомство писателя и критика началось не с текстов, а с географической точки, в которой каждый из них жил и менялся - это город Чусовой в Пермском крае. Астафьев поехал туда после войны и женился на местной, чусовлянке.
Семья Курбатова (1939-2021) тоже переехала в Чусовой и тоже после войны, там будущий критик работал столяром, потом служил на флоте, а после службы осел во Пскове, где и прожил до конца жизни.
В общем, решила я читать дальше.
У Курбатова: нашла на авито сборник эссе, статей и предисловий (!) Прекрасное издание 2024 года, которого я нигде не видела🙂
У Астафьева: там же нарыла «Последний поклон» - автобиографический сборник коротких текстов о становлении молодого человека, действие которого начинается в родном селе автора: Овсянка Красноярского края (где неоднократно бывал по приглашению друга и Курбатов).
Этот сборник автор редактировал и дополнял… всю жизнь! У меня издание 1989 года, которое, по словам Курбатова, было самым гармоничным и красивым. С него и начнём.
🪢