Пока она есть, всё будет хорошо. А она есть всегда. Никакие предсказания, гороскопы и политологи неспособны ее убить. Она жива, даже когда в мире происходит что-то страшное. И вас переживет. В ближайшее воскресенье будем говорить о надежде. Что она для вас? Что питает в вас надежду? Почему она умирает последней, и что случается после ее смерти? Может ли она вообще умереть?
Увидимся 3 декабря в МХТ «Ща» по адресу Щапова, 26д. Начало, как всегда, в 19:00.
Напомним, что микрофон для новых авторов доступен наравне с резидентами «Бутылки Клейна». Если хотите выступить, нужно всего лишь подойти к модератору и записаться.
Пока она есть, всё будет хорошо. А она есть всегда. Никакие предсказания, гороскопы и политологи неспособны ее убить. Она жива, даже когда в мире происходит что-то страшное. И вас переживет. В ближайшее воскресенье будем говорить о надежде. Что она для вас? Что питает в вас надежду? Почему она умирает последней, и что случается после ее смерти? Может ли она вообще умереть?
Увидимся 3 декабря в МХТ «Ща» по адресу Щапова, 26д. Начало, как всегда, в 19:00.
Напомним, что микрофон для новых авторов доступен наравне с резидентами «Бутылки Клейна». Если хотите выступить, нужно всего лишь подойти к модератору и записаться.
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. On Telegram’s website, it says that Pavel Durov “supports Telegram financially and ideologically while Nikolai (Duvov)’s input is technological.” Currently, the Telegram team is based in Dubai, having moved around from Berlin, London and Singapore after departing Russia. Meanwhile, the company which owns Telegram is registered in the British Virgin Islands.
from es
