“Самая темная ночь перед рассветом”. Так обычно говорят. Мне кажется, моя ночь затянулась уже на месяц. Сложно сказать, почему в какие-то дни легче, а в какие-то, вот как сегодня, отвратно так, что до глубины души, что до самого сердца планеты. До “18 берез” Чижа. А это уже уровень, согласитесь.
Может, дело в архиве Инстаграм. Сегодня ему вздумалось напомнить, что ровно год прошел с тех пор, как мы последний раз завтракали на Патриках. Всей семьей. Мы уже надели тогда теплые эльбрусовские шапки, моя семилетняя дочь Ева ехала на самокате, а двухлетний сынок Марк из коляски толкал ее ногами. И все смеялись. Марк еще одуванчик - ни разу не подстригся. Мы завтракали в Pino - не помню уже чем.
Смотрю на себя: очень красивая. Еще не знаю, что во вторник запуститься мой таймер, что через неделю похудею на 1,5 кг, что буду забывать поесть, что год спустя сяду вот писать свой дневник смутного времени.
Сегодня мне тяжело: я плачу и не могу выплакать, потому что не до конца понимаю, что именно хочу выплакать. Принимаюсь раз пять за сутки, и все никак. Чтобы разогнать тоску, сажусь в машину, врубаю “Порнофильмы” на полную катушку. Дома этот способ самотерапии безотказно работал.
Я веду резче, чем нужно, быстрее, чем следовало бы. Звук в арендованной турецкой машине не тот, что в моем любимом Range Rover Evoque. Машина осталась в Москве, что была мне домом шестнадцать лет. Шестнадцать лучших лет моей жизни.
Жутко хочется в Evoque, хочется в 14 градусов, хочется шапку эльбрусовскую, хочется вечером по садовому, хочется орать “Никто не вспомнит” до хрипоты. Но все не то. Здесь уже давно мне все не то.
Еду и ору, слышу сама себя - кайф не полный, конечно. Но still, это лучше чем ничего. И вдруг так остро хочется домой. На концерт к Володе Котлярову. Я никогда не была, не успела. Думала, что спешить некуда. Также думала про КиШа, пока Горшок не умер. На них тоже не успела. Котляров не умер, слава Богу. Но сегодня хочу именно домой, орать его песни в каком-нибудь “Олимпийском”, в потной пьяной толпе. Он, и Патрики, и Evoque, и садовое - это все про дом…
В мой дом больше не летают самолеты. А там, куда они еще летают, уже нет моего дома. Такое вот дано в моем жизненном уравнении.
Но надо рассказать постепенно, все это началось с моего отпуска в стиле пост-иронии. Усаживайтесь поудобнее, пристегните ремни. Наш самолет взлетает из Шереметьево и приземлится в Мале в 8.45 утра 24 февраля 2022 года. Я помню то утро очень подробно. Уверена, вы тоже…
“Самая темная ночь перед рассветом”. Так обычно говорят. Мне кажется, моя ночь затянулась уже на месяц. Сложно сказать, почему в какие-то дни легче, а в какие-то, вот как сегодня, отвратно так, что до глубины души, что до самого сердца планеты. До “18 берез” Чижа. А это уже уровень, согласитесь.
Может, дело в архиве Инстаграм. Сегодня ему вздумалось напомнить, что ровно год прошел с тех пор, как мы последний раз завтракали на Патриках. Всей семьей. Мы уже надели тогда теплые эльбрусовские шапки, моя семилетняя дочь Ева ехала на самокате, а двухлетний сынок Марк из коляски толкал ее ногами. И все смеялись. Марк еще одуванчик - ни разу не подстригся. Мы завтракали в Pino - не помню уже чем.
Смотрю на себя: очень красивая. Еще не знаю, что во вторник запуститься мой таймер, что через неделю похудею на 1,5 кг, что буду забывать поесть, что год спустя сяду вот писать свой дневник смутного времени.
Сегодня мне тяжело: я плачу и не могу выплакать, потому что не до конца понимаю, что именно хочу выплакать. Принимаюсь раз пять за сутки, и все никак. Чтобы разогнать тоску, сажусь в машину, врубаю “Порнофильмы” на полную катушку. Дома этот способ самотерапии безотказно работал.
Я веду резче, чем нужно, быстрее, чем следовало бы. Звук в арендованной турецкой машине не тот, что в моем любимом Range Rover Evoque. Машина осталась в Москве, что была мне домом шестнадцать лет. Шестнадцать лучших лет моей жизни.
Жутко хочется в Evoque, хочется в 14 градусов, хочется шапку эльбрусовскую, хочется вечером по садовому, хочется орать “Никто не вспомнит” до хрипоты. Но все не то. Здесь уже давно мне все не то.
Еду и ору, слышу сама себя - кайф не полный, конечно. Но still, это лучше чем ничего. И вдруг так остро хочется домой. На концерт к Володе Котлярову. Я никогда не была, не успела. Думала, что спешить некуда. Также думала про КиШа, пока Горшок не умер. На них тоже не успела. Котляров не умер, слава Богу. Но сегодня хочу именно домой, орать его песни в каком-нибудь “Олимпийском”, в потной пьяной толпе. Он, и Патрики, и Evoque, и садовое - это все про дом…
В мой дом больше не летают самолеты. А там, куда они еще летают, уже нет моего дома. Такое вот дано в моем жизненном уравнении.
Но надо рассказать постепенно, все это началось с моего отпуска в стиле пост-иронии. Усаживайтесь поудобнее, пристегните ремни. Наш самолет взлетает из Шереметьево и приземлится в Мале в 8.45 утра 24 февраля 2022 года. Я помню то утро очень подробно. Уверена, вы тоже…
BY Дочь Достоевского | Елена Тимохина
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from es
