«МЫ БЫЛИ ТАК ДАЛЕКО» | травма школ-интернатов и практики исцеления
Выставочный проект «Мы были так далеко» — это пример партисипаторной мобильной экспозиции, работающий с контекстом культурной травмы инуитов, связанной с нахождением в системе школ-интернатов. Инуитов (как и представителей других индигенных сообществ Канады), имеющих подобный опыт, официально именуют Выжившими: они подвергались психологическому, физическому и сексуализированному насилию. Многие погибли в результате антисанитарных условий, голода и заболеваний.
Этот материал, во многом основанный на текстах куратора выставки, позволит нам проследить логику проектирования экспозиции: как формулировка проблемы и целевой аудитории определяет выбор различных решений — от экспозиционного дизайна до языка этикетажа. Как выстроить систему доверия, поддержки и заботы не только для участников проекта, поделившихся травматическими воспоминаниями, но и для посетителей? Задача такого рода не столь очевидна в европейской традиции музейного проектирования.
К сожалению, я не смогу сопроводить материал фотографиями экспозиции, так как организаторы установили запрет на съемку, чтобы сохранить за участниками проекта контроль над своей репрезентацией и авторские права. Тем не менее, в интернете можно найти фотографии низкого разрешения. Я также делюсь в материале каталогом проекта и методическими пособиями. Текст сопровождается официальными архивными изображениями школ-интернатов для коренных народов в Северной Америке. О проблематичности этих фотографий мы также скажем в материале.
«МЫ БЫЛИ ТАК ДАЛЕКО» | травма школ-интернатов и практики исцеления
Выставочный проект «Мы были так далеко» — это пример партисипаторной мобильной экспозиции, работающий с контекстом культурной травмы инуитов, связанной с нахождением в системе школ-интернатов. Инуитов (как и представителей других индигенных сообществ Канады), имеющих подобный опыт, официально именуют Выжившими: они подвергались психологическому, физическому и сексуализированному насилию. Многие погибли в результате антисанитарных условий, голода и заболеваний.
Этот материал, во многом основанный на текстах куратора выставки, позволит нам проследить логику проектирования экспозиции: как формулировка проблемы и целевой аудитории определяет выбор различных решений — от экспозиционного дизайна до языка этикетажа. Как выстроить систему доверия, поддержки и заботы не только для участников проекта, поделившихся травматическими воспоминаниями, но и для посетителей? Задача такого рода не столь очевидна в европейской традиции музейного проектирования.
К сожалению, я не смогу сопроводить материал фотографиями экспозиции, так как организаторы установили запрет на съемку, чтобы сохранить за участниками проекта контроль над своей репрезентацией и авторские права. Тем не менее, в интернете можно найти фотографии низкого разрешения. Я также делюсь в материале каталогом проекта и методическими пособиями. Текст сопровождается официальными архивными изображениями школ-интернатов для коренных народов в Северной Америке. О проблематичности этих фотографий мы также скажем в материале.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said.
from es
