Чтобы продать мне детскую книгу, достаточно побольше милых зверят. Что там будет еще – дело второе. А тут еще и японская книжка, а ведь мало кто лучше японцев знает, что такое настоящий, высококачественный каваии.
Однажды девочка потеряла варежку, гуляя в лесу. Она очень расстроилась, поэтому мама ей связала новую, а у старой начались приключения: то лисичка ее найдет, то зайка, то мышки, то белочка. Замечательная варежка всем послужила, даже будучи уже совсем порванной.
«Красные варежки» – книга, которая может научить важному: не привязываться к вещам, верить в то, что сегодняшняя потеря обязательно обернется чем-то хорошим. Смотреть на «беду» чуть дальше и искать обретение даже в потерях: ничего не уходит от нас бесследно, вещи не испаряются в небытии. Ну и конечно, вещь может быть не только вещью, но и проявлением заботы.
Со всех сторон замечательная книга, которая по красоте, доброте и концентрации милейших зверят встанет рядом с «Господином Выдрой».
Традиционно – несколько разворотов в комментариях.
Чтобы продать мне детскую книгу, достаточно побольше милых зверят. Что там будет еще – дело второе. А тут еще и японская книжка, а ведь мало кто лучше японцев знает, что такое настоящий, высококачественный каваии.
Однажды девочка потеряла варежку, гуляя в лесу. Она очень расстроилась, поэтому мама ей связала новую, а у старой начались приключения: то лисичка ее найдет, то зайка, то мышки, то белочка. Замечательная варежка всем послужила, даже будучи уже совсем порванной.
«Красные варежки» – книга, которая может научить важному: не привязываться к вещам, верить в то, что сегодняшняя потеря обязательно обернется чем-то хорошим. Смотреть на «беду» чуть дальше и искать обретение даже в потерях: ничего не уходит от нас бесследно, вещи не испаряются в небытии. Ну и конечно, вещь может быть не только вещью, но и проявлением заботы.
Со всех сторон замечательная книга, которая по красоте, доброте и концентрации милейших зверят встанет рядом с «Господином Выдрой».
Традиционно – несколько разворотов в комментариях.
He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels."
from es
