Большая перепроданность бумаг, падение рубля и ценовой оптимизм в сырьевых товарах стимулировали покупателей. Вместе с тем, геополитический фон остается возмущенным, а вероятность повышения ключевой ставки ЦБ в декабре увеличивается на фоне текущей девальвации. Прогноз до конца недели по биржевому курсу рубля к юаню — 14,2−15,2, по доллару — 105−115. Резкое усиление курсовой волатильности связано с тем, что каналы внешнеторговых расчетов нарушились из-за введенных недавно западных санкций к банковскому сектору России. Наконец, не в пользу нацвалюты играет высокое геополитическое напряжение. Фактор налогового периода в условиях рыночного дисбаланса и ажиотажных настроений в этот раз не играет заметной роли. Валюты еще могут обновить максимумы, но в целом, представляется, что фаза ослабления рубля близка к завершению. У финансовых властей остаются рычаги воздействия на курс. В частности, увеличить предложение валюты могла бы приостановка зеркалирования операций Минфина Центробанком.
Большая перепроданность бумаг, падение рубля и ценовой оптимизм в сырьевых товарах стимулировали покупателей. Вместе с тем, геополитический фон остается возмущенным, а вероятность повышения ключевой ставки ЦБ в декабре увеличивается на фоне текущей девальвации. Прогноз до конца недели по биржевому курсу рубля к юаню — 14,2−15,2, по доллару — 105−115. Резкое усиление курсовой волатильности связано с тем, что каналы внешнеторговых расчетов нарушились из-за введенных недавно западных санкций к банковскому сектору России. Наконец, не в пользу нацвалюты играет высокое геополитическое напряжение. Фактор налогового периода в условиях рыночного дисбаланса и ажиотажных настроений в этот раз не играет заметной роли. Валюты еще могут обновить максимумы, но в целом, представляется, что фаза ослабления рубля близка к завершению. У финансовых властей остаются рычаги воздействия на курс. В частности, увеличить предложение валюты могла бы приостановка зеркалирования операций Минфина Центробанком.
Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs.
from es
