Отдельно впечатляет, что Равеннский и Пьячентинский фрагменты, о которых рассказывает Костя – а это, на минуточку, древнейшие памятники итальянской поэзии (точнее, светской тексто-музыкальной традиции на итальянских наречиях) – были найдены совсем недавно.
Равеннскую рукопись обнаружил и издал великий, не побоюсь этого слова, филолог Альфредо Стусси в 1999 году. Пьячентинский фрагмент нашел и издал Клаудио Вела в 2005. А в 2014 году нашли еще один североитальянский источник начала XIII века, но это уже немного другая история.
Почему эти находки столь важны и впечатляющи? Потому что до них думали, что итальянская лирическая поэзия началась во второй четверти XIII века на Сицилии, при дворе Фридриха II Гогенштауфена. И тут вдруг появляются более древние манускрипты из северной и центральной Италии... Получается, картина гораздо сложнее, чем долгое время было принято считать!
И да, приходите на новые концерты, где Ира, Даша и Костя будут исполнять музыку из кодекса Росси, а я – читать вслух старовенетские тексты некоторых песен.
Отдельно впечатляет, что Равеннский и Пьячентинский фрагменты, о которых рассказывает Костя – а это, на минуточку, древнейшие памятники итальянской поэзии (точнее, светской тексто-музыкальной традиции на итальянских наречиях) – были найдены совсем недавно.
Равеннскую рукопись обнаружил и издал великий, не побоюсь этого слова, филолог Альфредо Стусси в 1999 году. Пьячентинский фрагмент нашел и издал Клаудио Вела в 2005. А в 2014 году нашли еще один североитальянский источник начала XIII века, но это уже немного другая история.
Почему эти находки столь важны и впечатляющи? Потому что до них думали, что итальянская лирическая поэзия началась во второй четверти XIII века на Сицилии, при дворе Фридриха II Гогенштауфена. И тут вдруг появляются более древние манускрипты из северной и центральной Италии... Получается, картина гораздо сложнее, чем долгое время было принято считать!
И да, приходите на новые концерты, где Ира, Даша и Костя будут исполнять музыку из кодекса Росси, а я – читать вслух старовенетские тексты некоторых песен.
On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried.
from es