Увидев в блёрбе «От ледоруба до “Новичка”», думаешь прочитать о Навальном, но в книге Солдатова и Бороган «Свои среди чужих» он упоминается только один раз, да и то в примечаниях. Не заговор, она просто вышла до его отравления и сначала на английском языке, как и предыдущие «боевики» Андрея и Ирины. Тот факт, что перед нами переводное издание, безопасно и выгодно дистанцирует авторов от героев. Впрочем, они и так всегда пишут максимально отстраненно. В их книге о том, как советские и российские спецслужбы следили за соотечественниками за рубежом и устраняли предателей, четко и красиво пересказаны (по документам из архивов, открытым источникам и интервью авторам) достаточно неприятные истории. Есть и такие, которые для многих станут сюрпризом: Касперский учился в Высшей школе КГБ, убийством Пола Хлебникова воспользовались отец Тихон Шевкунов и Борис Йордан, прадед бывшего мужа Ольги Романовой отвечал за ликвидацию Троцкого, а еще все они кажутся параноиками и социопатами. Хотя это, увы, ни для кого не сюрприз.
Увидев в блёрбе «От ледоруба до “Новичка”», думаешь прочитать о Навальном, но в книге Солдатова и Бороган «Свои среди чужих» он упоминается только один раз, да и то в примечаниях. Не заговор, она просто вышла до его отравления и сначала на английском языке, как и предыдущие «боевики» Андрея и Ирины. Тот факт, что перед нами переводное издание, безопасно и выгодно дистанцирует авторов от героев. Впрочем, они и так всегда пишут максимально отстраненно. В их книге о том, как советские и российские спецслужбы следили за соотечественниками за рубежом и устраняли предателей, четко и красиво пересказаны (по документам из архивов, открытым источникам и интервью авторам) достаточно неприятные истории. Есть и такие, которые для многих станут сюрпризом: Касперский учился в Высшей школе КГБ, убийством Пола Хлебникова воспользовались отец Тихон Шевкунов и Борис Йордан, прадед бывшего мужа Ольги Романовой отвечал за ликвидацию Троцкого, а еще все они кажутся параноиками и социопатами. Хотя это, увы, ни для кого не сюрприз.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from es
