🔉 «Мы позиционируем себя не как фольклорный ансамбль, а как бэнд»
Вчера у нас вышло интервью с Таму Берозти — лидером осетинской группы Ragon Bal. Мы поговорили с Таму о том, каким он видит развитие осетинской традиционной музыки, почему злится, когда школьников загоняют на его выступления, и на какие культурные табу смотрит критически.
Поэтому в сегодняшней фотоподборке хотим показать вам кадры из серии о группе Ragon Bal, которая вышла в рамках сериала «Звуковой ландшафт». Этот документальный проект посвящён независимым музыкантам из национальных республик России и их музыке.
🌸В фильме можно не только познакомиться с музыкантами, но и посмотреть на традиционные осетинские инструменты. Например, на дыууадæстæнон фæндыр (дуадастанон фандыр) — 12-струнную арфу со струнами из конского волоса. Это один из древнейших осетинских музыкальных инструментов, который использовали сказители — в середине ХХ века традиция игры на нём прервалась, поэтому сегодня осетинские музыканты вынуждены осваивают его заново.
🔉 «Мы позиционируем себя не как фольклорный ансамбль, а как бэнд»
Вчера у нас вышло интервью с Таму Берозти — лидером осетинской группы Ragon Bal. Мы поговорили с Таму о том, каким он видит развитие осетинской традиционной музыки, почему злится, когда школьников загоняют на его выступления, и на какие культурные табу смотрит критически.
Поэтому в сегодняшней фотоподборке хотим показать вам кадры из серии о группе Ragon Bal, которая вышла в рамках сериала «Звуковой ландшафт». Этот документальный проект посвящён независимым музыкантам из национальных республик России и их музыке.
🌸В фильме можно не только познакомиться с музыкантами, но и посмотреть на традиционные осетинские инструменты. Например, на дыууадæстæнон фæндыр (дуадастанон фандыр) — 12-струнную арфу со струнами из конского волоса. Это один из древнейших осетинских музыкальных инструментов, который использовали сказители — в середине ХХ века традиция игры на нём прервалась, поэтому сегодня осетинские музыканты вынуждены осваивают его заново.
He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy."
from es
