Поэтому я утверждаю, что дело в случае с яковлевской статьёй мы имеем с очень важным текстом, отразившим властно-идейный («идеологический») кризис номенклатуры, противоречия внутри неё самой и – шире – в советской элите (термин употреблён, естественно, в политологическом смысле), а также кризисные явления в обществе и в отношениях номенклатуры с этим обществом, начало стремительной утраты номенклатурой легитимности. Кризис этот начал развиваться, естественно, до появления статьи Яковлева, а завершился он, по крайней мере, промежуточно-вехово, в начале 1990-х гг. разрушением того, что А.А. Зиновьев называл «коммунизм как реальность», распадом СССР и экспроприацией населения «героями» перестройки и постперестройки на основе приватизации власти и имущества («собственности»). Статья отразила сознательные и глубокие подсознательные страхи номенклатуры; более того, по ней уже тогда, в начале 1970-х, можно предположить, на каких путях номенклатура, только что (в середине 1960-х) заблокировавшая превращение системного антикапитализма в посткапитализм, т.е. в коммунизм, будет выходить из кризиса; кого на этом пути она воспринимает как своего главного противника, в чём видит главные опасности для себя, для сохранения своей власти и привилегий.
Поэтому я утверждаю, что дело в случае с яковлевской статьёй мы имеем с очень важным текстом, отразившим властно-идейный («идеологический») кризис номенклатуры, противоречия внутри неё самой и – шире – в советской элите (термин употреблён, естественно, в политологическом смысле), а также кризисные явления в обществе и в отношениях номенклатуры с этим обществом, начало стремительной утраты номенклатурой легитимности. Кризис этот начал развиваться, естественно, до появления статьи Яковлева, а завершился он, по крайней мере, промежуточно-вехово, в начале 1990-х гг. разрушением того, что А.А. Зиновьев называл «коммунизм как реальность», распадом СССР и экспроприацией населения «героями» перестройки и постперестройки на основе приватизации власти и имущества («собственности»). Статья отразила сознательные и глубокие подсознательные страхи номенклатуры; более того, по ней уже тогда, в начале 1970-х, можно предположить, на каких путях номенклатура, только что (в середине 1960-х) заблокировавшая превращение системного антикапитализма в посткапитализм, т.е. в коммунизм, будет выходить из кризиса; кого на этом пути она воспринимает как своего главного противника, в чём видит главные опасности для себя, для сохранения своей власти и привилегий.
BY Говорит Фурсов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from es
