Пока мы с друзьями-товарищами рассуждали о судьбе признания Южной Осетии Сирией, режим Башара Асада пал, не дожидаясь понедельника.
Жалкие четыре года назад бессменный диктатор выиграл очередные выборы, набрав 95% голосов. А в итоге был снесен за 11 дней и моментально канул в небытие.
Сирийцы, кстати, в очередной раз подтвердили старую аксиому: невозможно свалить авторитарный режим культурными методами (учитесь, грузины). Работают только сила и решимость.
Еще раз повторю — Южной Осетии надо начинать диалог с новой сирийской властью чем раньше, тем и лучше. Причём, не дожидаясь выборов. Разговаривать надо и с переходным правительством, чтобы не получить неожиданный «подарочек» явочным порядком.
Ну а Сирию ждут новые времена и новые же испытания. Миллионы жителей этой прекрасной земли наконец-то избавились от семейства гнусных «мясников» у власти и получили шанс (пока толькошанс) на построение более-менее нормально функционирующего государства.
Естественно, при условии, что взгляды лидера повстанцев Аль-Джулани действительно эволюционировали, и это больше действительно не фундаментальный сторонник идеи создания халифата.
Ну а остальным бессменным узурпаторам стоит крепко призадуматься. Вполне вероятно, что на очереди Иран. Это было бы сколь логично, столь и справедливо.
Пока мы с друзьями-товарищами рассуждали о судьбе признания Южной Осетии Сирией, режим Башара Асада пал, не дожидаясь понедельника.
Жалкие четыре года назад бессменный диктатор выиграл очередные выборы, набрав 95% голосов. А в итоге был снесен за 11 дней и моментально канул в небытие.
Сирийцы, кстати, в очередной раз подтвердили старую аксиому: невозможно свалить авторитарный режим культурными методами (учитесь, грузины). Работают только сила и решимость.
Еще раз повторю — Южной Осетии надо начинать диалог с новой сирийской властью чем раньше, тем и лучше. Причём, не дожидаясь выборов. Разговаривать надо и с переходным правительством, чтобы не получить неожиданный «подарочек» явочным порядком.
Ну а Сирию ждут новые времена и новые же испытания. Миллионы жителей этой прекрасной земли наконец-то избавились от семейства гнусных «мясников» у власти и получили шанс (пока толькошанс) на построение более-менее нормально функционирующего государства.
Естественно, при условии, что взгляды лидера повстанцев Аль-Джулани действительно эволюционировали, и это больше действительно не фундаментальный сторонник идеи создания халифата.
Ну а остальным бессменным узурпаторам стоит крепко призадуматься. Вполне вероятно, что на очереди Иран. Это было бы сколь логично, столь и справедливо.
BY Iron tox
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from es
