Управление погодой, зачарование вина и шавермы, лёгкие вжухи на деньги — это занятный и интересный аттракцион, однако доверие к рэйки у меня появилось после встречи с одной тяжёлой жизненной историей. Ощущение, что тут не просто симпатичный инструмент исполнения желаний, подлинная благодарность родились из другого.
Весной 2021-го я больше полутора месяцев не могла справиться с утренней тошнотой. До работы, на работе, по внутреннему времени — почти всегда. У меня не получалось завтракать, любое движение доставляло массу дискомфорта. Помогало проспать эти утренние часы, сделать вид, что их вовсе нет, но график 2/2 и 3/1 регулярно указывал на дверь в восемь. С разных сторон слышались шутки про беременность, а врач пожимал плечами и говорил, что это от переутомления. От стресса. Других явных причин нет. Мол, попейте успокоительное и будет вам счастье.
Ничего такого, само пройдет.
Через месяц мне немножко хотелось помереть. Спокойно, потому что успокоительное все же действовало, проблему вот только не решало, но... Как итог, ослабленное тело подхватило бактериальную инфекцию, а я получила предложение уволиться. Ну, ведь больничный — это невыгодно, а болеющий сотрудник действительно неэффективен. Звучит логично в отличии от того, что со мной происходило.
По иронии судьбы, к этому моменту я успела попросить об инициации в рэйки. Освободившиеся три дня до неё я спала, долечивалась от понятной штуки и все еще не знала, как быть с непонятной. Пила прописанные таблетки и по утрам ловила знакомую тошноту.
Дальше было почти забавно: → На посвящении мастер спросила меня, почему я решила заняться целительской практикой. (Подождите-ка, а как же бытовые чудеса, «ты волшебник, Гарри» и прочие прикольные вещи?); → В нашей линии передачи рекомендуется в течение 21-го дня после посвящения выполнять для себя сеансы на исцеление организма.
Лампочка зажглась. Все предписанные сеансы я проводила старательно и с энтузиазмом, хотя энергетическая работа со сферой здоровья тогда не стояла в списке моих приоритетов. Не помню, чтобы я даже делала высокую ставку на результат — просто пробовала себе помочь. Оказалось, когда даешь поток на снятие тошноты во время приступа, она правда исчезает. Неделя регулярных сеансов убрала проблему полностью, я выдохнула и наконец-то включилась в жизнь.
Может быть, именно такой заход в практику укрепил мое стремление развиваться с этой стороны. Я полюбила рэйки,
а рост из любви даётся легче.
P. S. Знаю, что это напоминание, скорее всего, делать не нужно. Доказательная медицина, как и здравый смысл, по-прежнему мастхэв. Каждая проблема решается на своём уровне, часто — совсем не волшебно.
Управление погодой, зачарование вина и шавермы, лёгкие вжухи на деньги — это занятный и интересный аттракцион, однако доверие к рэйки у меня появилось после встречи с одной тяжёлой жизненной историей. Ощущение, что тут не просто симпатичный инструмент исполнения желаний, подлинная благодарность родились из другого.
Весной 2021-го я больше полутора месяцев не могла справиться с утренней тошнотой. До работы, на работе, по внутреннему времени — почти всегда. У меня не получалось завтракать, любое движение доставляло массу дискомфорта. Помогало проспать эти утренние часы, сделать вид, что их вовсе нет, но график 2/2 и 3/1 регулярно указывал на дверь в восемь. С разных сторон слышались шутки про беременность, а врач пожимал плечами и говорил, что это от переутомления. От стресса. Других явных причин нет. Мол, попейте успокоительное и будет вам счастье.
Ничего такого, само пройдет.
Через месяц мне немножко хотелось помереть. Спокойно, потому что успокоительное все же действовало, проблему вот только не решало, но... Как итог, ослабленное тело подхватило бактериальную инфекцию, а я получила предложение уволиться. Ну, ведь больничный — это невыгодно, а болеющий сотрудник действительно неэффективен. Звучит логично в отличии от того, что со мной происходило.
По иронии судьбы, к этому моменту я успела попросить об инициации в рэйки. Освободившиеся три дня до неё я спала, долечивалась от понятной штуки и все еще не знала, как быть с непонятной. Пила прописанные таблетки и по утрам ловила знакомую тошноту.
Дальше было почти забавно: → На посвящении мастер спросила меня, почему я решила заняться целительской практикой. (Подождите-ка, а как же бытовые чудеса, «ты волшебник, Гарри» и прочие прикольные вещи?); → В нашей линии передачи рекомендуется в течение 21-го дня после посвящения выполнять для себя сеансы на исцеление организма.
Лампочка зажглась. Все предписанные сеансы я проводила старательно и с энтузиазмом, хотя энергетическая работа со сферой здоровья тогда не стояла в списке моих приоритетов. Не помню, чтобы я даже делала высокую ставку на результат — просто пробовала себе помочь. Оказалось, когда даешь поток на снятие тошноты во время приступа, она правда исчезает. Неделя регулярных сеансов убрала проблему полностью, я выдохнула и наконец-то включилась в жизнь.
Может быть, именно такой заход в практику укрепил мое стремление развиваться с этой стороны. Я полюбила рэйки,
а рост из любви даётся легче.
P. S. Знаю, что это напоминание, скорее всего, делать не нужно. Доказательная медицина, как и здравый смысл, по-прежнему мастхэв. Каждая проблема решается на своём уровне, часто — совсем не волшебно.
BY Дом Лебедя
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Now safely in France with his spouse and three of his children, Kliuchnikov scrolls through Telegram to learn about the devastation happening in his home country.
from es
