С восьмого по одиннадцатый класс я пела на школьных ёлках.
Такой вот факт из моей биографии, который впоследствии удивлял даже близких друзей — не так-то просто разглядеть бывшую Снегурочку в сутулой тридцатилетней женщине.
И, на самом деле, Снегурочкой я стала не сразу, до неё ещё пришлось дорасти.
Если коротко, вот как всё было: в шестом классе учительница музыки на уроке расслышала, как я пою — и уже скоро я начала петь на школьных концертах, праздниках и конкурсах. Я пела: “Звенят звоночки школьные”, “Опять черёмуха в цвету…”, пронзительные песни про маму, романсы на стихи Пушкина — короче, всё, что делало меня максимально непопулярной среди сверстников, но незаменимой для отчётной самодеятельности.
“Вот золотой голос России — это Коля Басков, а в двадцатой школе — Женя Истомина!” — восхищались учителя, и мне хотелось залезть в рояль и не вылезать оттуда никогда. Но тем не менее.
В общем, двадцать лет назад (мне было тринадцать, чудовищный и хрупкий возраст), Светлана Михайловна вызвала меня в кабинет музыки и сказала, что ей нужна помощь. Именно меня она увидела в роли человека, который вместе с детьми будет петь на новогодних ёлках. Программа была уже готова, все песни, которые мне нужно было выучить, Светлана Михайловна написала от руки, как и весь мой текст.
К сожалению, я была ещё маловата для Снегурочки — её играла десятиклассница. Дедом Морозом был старшеклассник, сын Светланы Михайловны. Мне же на этом празднике жизни досталась роль Снеговика.
Костюма у школы не было, поэтому мама раздобыла его у подруги в детском саду: белая простыня, со вшитыми резинками, поролоновое ведро (оно крепилось на голове с помощью резинки) и картонная морковка (ещё одна резинка). Наряд дополнил мой старый детский шарфик, перчатки и сапоги-дутики. Оказалось, что бегать вокруг ёлки в таком костюме ужасно жарко — после каждого выступления влажную картонную морковку приходилось вешать на просушку.
Также мне придумали эффектное появление: когда дети заходили в зал, я УЖЕ сидела под ёлкой, накрытая простыней. Самые любопытные дети не выдерживали, подбегали и трогали мою коленку или любую другую выпирающую часть. Затем играла тревожная музыка, и я появлялась “из сугроба”.
Мой Снеговик был антигероем. В начале спектакля он хотел сорвать Новый год, но уже после нескольких минут передумывал. “Ребята! — говорила я, — Возьмёте меня с собой к Деду Морозу?”. Все первоклассники сразу же меня простили, а вот когда через несколько ёлок очередь дошла до пятых классов, тут уже каждый второй кричал: “Нет!”. Эти дети пришли к тому возрасту, когда понимаешь, что давать кому-то второй шанс — это хреновая идея.
Кажется, тогда мы провели пять ёлок. У меня сел голос, а в голове до самого вечера продолжали звучать “Ёлочка, зелёная иголочка” и “Ты пришёл к нам в гости, Дед Мороз”. Нам всем дали конфет.
Через год я наконец стала Снегурочкой — но об этом уже в следующий раз.
С восьмого по одиннадцатый класс я пела на школьных ёлках.
Такой вот факт из моей биографии, который впоследствии удивлял даже близких друзей — не так-то просто разглядеть бывшую Снегурочку в сутулой тридцатилетней женщине.
И, на самом деле, Снегурочкой я стала не сразу, до неё ещё пришлось дорасти.
Если коротко, вот как всё было: в шестом классе учительница музыки на уроке расслышала, как я пою — и уже скоро я начала петь на школьных концертах, праздниках и конкурсах. Я пела: “Звенят звоночки школьные”, “Опять черёмуха в цвету…”, пронзительные песни про маму, романсы на стихи Пушкина — короче, всё, что делало меня максимально непопулярной среди сверстников, но незаменимой для отчётной самодеятельности.
“Вот золотой голос России — это Коля Басков, а в двадцатой школе — Женя Истомина!” — восхищались учителя, и мне хотелось залезть в рояль и не вылезать оттуда никогда. Но тем не менее.
В общем, двадцать лет назад (мне было тринадцать, чудовищный и хрупкий возраст), Светлана Михайловна вызвала меня в кабинет музыки и сказала, что ей нужна помощь. Именно меня она увидела в роли человека, который вместе с детьми будет петь на новогодних ёлках. Программа была уже готова, все песни, которые мне нужно было выучить, Светлана Михайловна написала от руки, как и весь мой текст.
К сожалению, я была ещё маловата для Снегурочки — её играла десятиклассница. Дедом Морозом был старшеклассник, сын Светланы Михайловны. Мне же на этом празднике жизни досталась роль Снеговика.
Костюма у школы не было, поэтому мама раздобыла его у подруги в детском саду: белая простыня, со вшитыми резинками, поролоновое ведро (оно крепилось на голове с помощью резинки) и картонная морковка (ещё одна резинка). Наряд дополнил мой старый детский шарфик, перчатки и сапоги-дутики. Оказалось, что бегать вокруг ёлки в таком костюме ужасно жарко — после каждого выступления влажную картонную морковку приходилось вешать на просушку.
Также мне придумали эффектное появление: когда дети заходили в зал, я УЖЕ сидела под ёлкой, накрытая простыней. Самые любопытные дети не выдерживали, подбегали и трогали мою коленку или любую другую выпирающую часть. Затем играла тревожная музыка, и я появлялась “из сугроба”.
Мой Снеговик был антигероем. В начале спектакля он хотел сорвать Новый год, но уже после нескольких минут передумывал. “Ребята! — говорила я, — Возьмёте меня с собой к Деду Морозу?”. Все первоклассники сразу же меня простили, а вот когда через несколько ёлок очередь дошла до пятых классов, тут уже каждый второй кричал: “Нет!”. Эти дети пришли к тому возрасту, когда понимаешь, что давать кому-то второй шанс — это хреновая идея.
Кажется, тогда мы провели пять ёлок. У меня сел голос, а в голове до самого вечера продолжали звучать “Ёлочка, зелёная иголочка” и “Ты пришёл к нам в гости, Дед Мороз”. Нам всем дали конфет.
Через год я наконец стала Снегурочкой — но об этом уже в следующий раз.
BY XX-files: фертильные материалы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. In this regard, Sebi collaborated with the Telecom Regulatory Authority of India (TRAI) to reduce the vulnerability of the securities market to manipulation through misuse of mass communication medium like bulk SMS. Telegram Messenger Blocks Navalny Bot During Russian Election In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added.
from es
