Можно долго рассуждать о генезисе и сути христианства как социального эгрегора, но лично для меня картина стала более-менее ясной после прочтения всего двух книг.
Первая - это "Поэтика ранневизантийской литературы" Аверинцева (у меня это синее издание в мягком переплёте с автографом автора), а также прилегающее к ней его же замечательное предисловие к сборнику "От берегов Босфора до берегов Евфрата: литературное творчество сирийцев, коптов, и ромеев в I тысячелетии н.э."
Христианство (чем бы оно ни было изначально) стало кардинальным прорывом по отношению к на порядок более продвинутому неоплатонизму и гностикам только потому, что принципиально ОТКАЗАЛОСЬ от идеи реинкарнации.
Концепциями "линейного времени" вместо "циклического возвращения" и "спасения верой" вместо "кармической предопределенности" (как сухой бухгалтерии хороших и плохих поступков), христианство освободило человечество (и каждого отдельного человека) от рабства и безысходности замкнутого доисторического мифа.
Это сквозная тема, кстати, именно русского понимания христианства: Достоевский, Гоголь, Андрей Белый (архитектоника Петербурга как архитектоника "нового времени" - его "Петербург" это вторая книга из моего списка); Великий Инквизитор, "союз апокалиптиков", эсхатология Флоренского, футуризм, супрематизм - всё о том.
Никакой реинкарнации, кстати, нет и в буддизме.
Я не собираюсь дальше развивать тему христианства, мне это не особо интересно. Речь идёт, что концептуально оно противопоставлено всему, что было до него, а не является развитием оного.
В буддизме же "переселения душ" тоже нет (оно есть в индуизме): ощущения, представления, желания и познание, из которых состояла субъектность человека, после его смерти распадаются на протоэлементы (как и его физическое тело) и используются для строительства новых сущностей и миров.
Эти протоэлементы - "обрывки снов" - рассыпаются как в калейдоскопе и собираются вновь, каждый раз в новых непостижимых комбинациях и отражениях поворота колеса Сансары.
Можно долго рассуждать о генезисе и сути христианства как социального эгрегора, но лично для меня картина стала более-менее ясной после прочтения всего двух книг.
Первая - это "Поэтика ранневизантийской литературы" Аверинцева (у меня это синее издание в мягком переплёте с автографом автора), а также прилегающее к ней его же замечательное предисловие к сборнику "От берегов Босфора до берегов Евфрата: литературное творчество сирийцев, коптов, и ромеев в I тысячелетии н.э."
Христианство (чем бы оно ни было изначально) стало кардинальным прорывом по отношению к на порядок более продвинутому неоплатонизму и гностикам только потому, что принципиально ОТКАЗАЛОСЬ от идеи реинкарнации.
Концепциями "линейного времени" вместо "циклического возвращения" и "спасения верой" вместо "кармической предопределенности" (как сухой бухгалтерии хороших и плохих поступков), христианство освободило человечество (и каждого отдельного человека) от рабства и безысходности замкнутого доисторического мифа.
Это сквозная тема, кстати, именно русского понимания христианства: Достоевский, Гоголь, Андрей Белый (архитектоника Петербурга как архитектоника "нового времени" - его "Петербург" это вторая книга из моего списка); Великий Инквизитор, "союз апокалиптиков", эсхатология Флоренского, футуризм, супрематизм - всё о том.
Никакой реинкарнации, кстати, нет и в буддизме.
Я не собираюсь дальше развивать тему христианства, мне это не особо интересно. Речь идёт, что концептуально оно противопоставлено всему, что было до него, а не является развитием оного.
В буддизме же "переселения душ" тоже нет (оно есть в индуизме): ощущения, представления, желания и познание, из которых состояла субъектность человека, после его смерти распадаются на протоэлементы (как и его физическое тело) и используются для строительства новых сущностей и миров.
Эти протоэлементы - "обрывки снов" - рассыпаются как в калейдоскопе и собираются вновь, каждый раз в новых непостижимых комбинациях и отражениях поворота колеса Сансары.
#Русский_космизм
BY Кино и немцы
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. These administrators had built substantial positions in these scrips prior to the circulation of recommendations and offloaded their positions subsequent to rise in price of these scrips, making significant profits at the expense of unsuspecting investors, Sebi noted. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from es
