Князь Процент

Набоковский перевод «Алисы в Стране чудес» лучше других?

Перечитываем классиков и современников

Эпизод второй. Проза и драматургия Владимира Набокова 1921–1923 годов

Выпуск седьмой. «Аня в Стране чудес» (перевод повести Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес»)

Часть первая. История публикации

«Как и множество других английских детей (а я был английским ребенком), я обожал Кэрролла», – сообщил Набоков в интервью 1966 года{1}. С этим утверждением мило рифмуется признание его сына Дмитрия: «…первым моим «чтением» было слушать, как мать читает отцовский перевод на русский “Алисы в стране чудес”»{2}.

Заказ на перевод сказки Кэрролла от эмигрантского издательства «Гамаюн» В. В. получил летом 1922 года{3}. Это было спустя буквально пару месяцев после трагической гибели его влиятельного в среде русской эмиграции и неизменно покровительствовавшего сыну отца. Можно предположить, что гибель эта сыграла свою роль в получении молодым Набоковым заказа.

В пользу этой версии говорит и то обстоятельство, что, несмотря на оды, которые исследователи поют мастерству молодого Набокова-переводчика (Нора Букс утверждала, что специалисты поныне считают «Аню в Стране чудес» «…одним из лучших переводов этой книги на русский»{4}, а Брайан Бойд и вовсе назвал набоковский перевод лучшим{5}), после «Ани в Стране чудес» он на протяжении многих лет не переводил прозу на русский. Не могу исключить, что из-за отсутствия заказов.

При прочтении одного только названия набоковской «Ани в Стране чудес» становится ясно, что В. В. русифицировал перевод. Это следование традиции русскоязычных переводов, в соответствии с которой, например, книга Чарльза Кингсли «Дети воды» в 1874 году вышла на русском языке под названием «Похождения Фомушки-трубочиста на земле и под водою»{6} (в оригинале мальчика-трубочиста звали Том).

Кэрролловская Алиса тоже не избежала русификации, причем задолго до перевода В. В. Например, в анонимном переводе 1879 года девочку зовут Соней. Набоков даже не был первым переводчиком, предложившим переименовать Алису в Аню: это произошло гораздо раньше, в публикации 1908 года{7}.

«По сравнению в «Николкой Персиком», – отметила Мария Маликова в комментариях к набоковской «Ане в Стране чудес», – здесь русификация более последовательна – изменены не только номинации, но и историко-культурный контекст»{8}. Действительно, Набоков перевел текст Кэрролла с большим количеством отклонений от канона, сделав, как сейчас говорят, русскую адаптацию. Надеюсь, у нас будет возможность проследить отличия этой адаптации от оригинала.

В то время В. В. еще не придерживался мнения о том, что перевод должен быть буквальным, которое позднее сформулировал так: «Скончавшийся под пыткой автор и обманутый читатель – вот неизбежный итог претендующих на художественность переложений. Единственная цель и оправдание перевода – дать наиболее точные из возможных сведения, а для этого годен лишь буквальный перевод, причем с комментарием»{9}.

«В отличие от достаточно случайного опыта перевода Роллана, реминисценции из Кэрролла появляются в поздних произведениях Набокова», – написала Мария Маликова{10}. Не возьмусь утверждать, что в творчестве В. В. нет отсылок к «Николке Персику»: допускаю, что сходство отрывка из этого перевода с монологом из начала романа «Смотри на арлекинов!», о котором я писал недавно, не является случайным.

www.group-telegram.com/es/knyazprocent.com/1479

188 viewsКнязь Процент, Apr 19 at 16:31

Набоковский перевод «Алисы в Стране чудес» лучше других?

Перечитываем классиков и современников

Эпизод второй. Проза и драматургия Владимира Набокова 1921–1923 годов

Выпуск седьмой. «Аня в Стране чудес» (перевод повести Льюиса Кэрролла «Алиса в Стране чудес»)

Часть первая. История публикации

«Как и множество других английских детей (а я был английским ребенком), я обожал Кэрролла», – сообщил Набоков в интервью 1966 года{1}. С этим утверждением мило рифмуется признание его сына Дмитрия: «…первым моим «чтением» было слушать, как мать читает отцовский перевод на русский “Алисы в стране чудес”»{2}.

Заказ на перевод сказки Кэрролла от эмигрантского издательства «Гамаюн» В. В. получил летом 1922 года{3}. Это было спустя буквально пару месяцев после трагической гибели его влиятельного в среде русской эмиграции и неизменно покровительствовавшего сыну отца. Можно предположить, что гибель эта сыграла свою роль в получении молодым Набоковым заказа.

В пользу этой версии говорит и то обстоятельство, что, несмотря на оды, которые исследователи поют мастерству молодого Набокова-переводчика (Нора Букс утверждала, что специалисты поныне считают «Аню в Стране чудес» «…одним из лучших переводов этой книги на русский»{4}, а Брайан Бойд и вовсе назвал набоковский перевод лучшим{5}), после «Ани в Стране чудес» он на протяжении многих лет не переводил прозу на русский. Не могу исключить, что из-за отсутствия заказов.

При прочтении одного только названия набоковской «Ани в Стране чудес» становится ясно, что В. В. русифицировал перевод. Это следование традиции русскоязычных переводов, в соответствии с которой, например, книга Чарльза Кингсли «Дети воды» в 1874 году вышла на русском языке под названием «Похождения Фомушки-трубочиста на земле и под водою»{6} (в оригинале мальчика-трубочиста звали Том).

Кэрролловская Алиса тоже не избежала русификации, причем задолго до перевода В. В. Например, в анонимном переводе 1879 года девочку зовут Соней. Набоков даже не был первым переводчиком, предложившим переименовать Алису в Аню: это произошло гораздо раньше, в публикации 1908 года{7}.

«По сравнению в «Николкой Персиком», – отметила Мария Маликова в комментариях к набоковской «Ане в Стране чудес», – здесь русификация более последовательна – изменены не только номинации, но и историко-культурный контекст»{8}. Действительно, Набоков перевел текст Кэрролла с большим количеством отклонений от канона, сделав, как сейчас говорят, русскую адаптацию. Надеюсь, у нас будет возможность проследить отличия этой адаптации от оригинала.

В то время В. В. еще не придерживался мнения о том, что перевод должен быть буквальным, которое позднее сформулировал так: «Скончавшийся под пыткой автор и обманутый читатель – вот неизбежный итог претендующих на художественность переложений. Единственная цель и оправдание перевода – дать наиболее точные из возможных сведения, а для этого годен лишь буквальный перевод, причем с комментарием»{9}.

«В отличие от достаточно случайного опыта перевода Роллана, реминисценции из Кэрролла появляются в поздних произведениях Набокова», – написала Мария Маликова{10}. Не возьмусь утверждать, что в творчестве В. В. нет отсылок к «Николке Персику»: допускаю, что сходство отрывка из этого перевода с монологом из начала романа «Смотри на арлекинов!», о котором я писал недавно, не является случайным.

BY Князь Процент