политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
В истории России Нового и Новейшего времени можно выделить, пожалуй, три исторических периода, которые характеризовались сверхконцентрацией ресурсов вокруг правителя и внешней экспансии на этой основе.
Это Иван Грозный, его опричнина и неудачная Ливонская война, которая не кончилась ничем, хотя, в то же время, при этом автократе Московия стала Россией и приросла территориями бывшей Золотой Орды. Вторая такая сверхконцентрация ресурсов была осуществлена Петром Великим и закончилась она изменением облика российского государства, включением в европейскую экономическую систему и становлением империи не только де-факто, но и де-юре. Третья попытка принадлежит И. Сталину, который через репрессии и тотальное подчинение инициировал модернизацию, а затем, по итогам Второй мировой войны, смог расширить сферу влияния Советской империи.
Нынешнее состояние российского государства также характеризуется беспрецедентной по своему уровню сверхконцентрацией ресурсов и попыткой расширить влияние государства на постсоветском пространстве. Предыдущие такие попытки проходили мучительно, с применением репрессий, крови и сопровождались сломом правящей элиты, а также ее трансформацией во что-то иное. Показательно, что во всех этих случаях правители жестко смогли навязать свою волю и пресекали на корню всякую элитную фронду. Конечно, вполне возможно, что Павел I также хотел бы повторить такой путь, но он, очевидно, не проделал необходимой подготовительной работы, которую осуществили вышеупомянутые правители. Поэтому посланные на завоевание Индии казаки были отозваны назад, а сам правитель погиб в результате дворцового переворота в 1801 г.
Поведение российских элит чаще всего в определяющие этапы истории находится в рамках матрицы служения: ее далеко не всегда можно считать жертвованием себя ради государства, чего, кстати, власть все чаще хочет от глубинного народа. Однако в любом случае элиты в России исторически приучены действовать не в рамках свободы, а в рамках жесткой вертикали и служения, которое, как известно, оставляет возможность не только самопожертвованию, но и личному обогащению. Но это - в обычные времена, а когда есть внешний враг – нужно мобилизоваться и все положить на алтарь Победы.
Полностью подчиненная элита, а не глубинный народ, является залогом высокой управляемости нынешней вертикали и антидотом от каких-либо поползновений в сторону смены власти. Прошедшие с момента начала СВО полгода показали, что элиты остаются полностью подконтрольными даже в условиях, когда не видят для себя стратегических выгод от того, в какую сторону развивается ситуация. Однако полная подконтрольность не означает готовности к тотальной мобилизации и к тому, что нужно положить все на алтарь Победы.
В этом аспекте и таится неопределенность, которая может иметь ключевое значение для дальнейшего развития властной конфигурации, а с вместе с ней и траектории развития страны. Конечно, остается место и для инерционного сценария, когда все будет плюс-минус как прежде, но его вероятность в перспективе следующих 2-3-х лет невысока.
политолог Дмитрий Михайличенко, доктор философских наук
В истории России Нового и Новейшего времени можно выделить, пожалуй, три исторических периода, которые характеризовались сверхконцентрацией ресурсов вокруг правителя и внешней экспансии на этой основе.
Это Иван Грозный, его опричнина и неудачная Ливонская война, которая не кончилась ничем, хотя, в то же время, при этом автократе Московия стала Россией и приросла территориями бывшей Золотой Орды. Вторая такая сверхконцентрация ресурсов была осуществлена Петром Великим и закончилась она изменением облика российского государства, включением в европейскую экономическую систему и становлением империи не только де-факто, но и де-юре. Третья попытка принадлежит И. Сталину, который через репрессии и тотальное подчинение инициировал модернизацию, а затем, по итогам Второй мировой войны, смог расширить сферу влияния Советской империи.
Нынешнее состояние российского государства также характеризуется беспрецедентной по своему уровню сверхконцентрацией ресурсов и попыткой расширить влияние государства на постсоветском пространстве. Предыдущие такие попытки проходили мучительно, с применением репрессий, крови и сопровождались сломом правящей элиты, а также ее трансформацией во что-то иное. Показательно, что во всех этих случаях правители жестко смогли навязать свою волю и пресекали на корню всякую элитную фронду. Конечно, вполне возможно, что Павел I также хотел бы повторить такой путь, но он, очевидно, не проделал необходимой подготовительной работы, которую осуществили вышеупомянутые правители. Поэтому посланные на завоевание Индии казаки были отозваны назад, а сам правитель погиб в результате дворцового переворота в 1801 г.
Поведение российских элит чаще всего в определяющие этапы истории находится в рамках матрицы служения: ее далеко не всегда можно считать жертвованием себя ради государства, чего, кстати, власть все чаще хочет от глубинного народа. Однако в любом случае элиты в России исторически приучены действовать не в рамках свободы, а в рамках жесткой вертикали и служения, которое, как известно, оставляет возможность не только самопожертвованию, но и личному обогащению. Но это - в обычные времена, а когда есть внешний враг – нужно мобилизоваться и все положить на алтарь Победы.
Полностью подчиненная элита, а не глубинный народ, является залогом высокой управляемости нынешней вертикали и антидотом от каких-либо поползновений в сторону смены власти. Прошедшие с момента начала СВО полгода показали, что элиты остаются полностью подконтрольными даже в условиях, когда не видят для себя стратегических выгод от того, в какую сторону развивается ситуация. Однако полная подконтрольность не означает готовности к тотальной мобилизации и к тому, что нужно положить все на алтарь Победы.
В этом аспекте и таится неопределенность, которая может иметь ключевое значение для дальнейшего развития властной конфигурации, а с вместе с ней и траектории развития страны. Конечно, остается место и для инерционного сценария, когда все будет плюс-минус как прежде, но его вероятность в перспективе следующих 2-3-х лет невысока.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
'Wild West' Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. But because group chats and the channel features are not end-to-end encrypted, Galperin said user privacy is potentially under threat. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content.
from es
