АГЕНТСКИЕ ЗА ФУТБОЛИСТОВ ВЫШЕ СТОИМОСТИ САМИХ ИГРОКОВ (И вдруг появляется Марко Трабукки)
Андреев получал фактический контроль над футболистами команды и мог развивать за счет региона своих игроков и продавать их на своих условиях, отмечается в документе. В нем говорится, что клуб привлекал игроков с завышенными зарплатами и обеспечивал их подготовку, а продажи приносили значительную прибыль агентской группе Андреева. Хотя часть средств возвращалась в клуб, они в конечном итоге использовались для повышения зарплат его игроков, оставаясь фактически у агентства, следует из документа.
В качестве примера приведены трансферы футболистов из столичного футбольного клуба «Чертаново» в «Крылья Советов». Например, за переход Павла Попова из «Чертаново» в 2024 году заплатили ₽1 млн., а посреднику — ₽1,7 млн. В документе приводится пример с Егором Карпицким. В его случае посреднику Марко Трабукки за трансфер из белорусского «Шахтера» заплатили €350 тыс, а клубу €150 тыс.
АГЕНТСКИЕ ЗА ФУТБОЛИСТОВ ВЫШЕ СТОИМОСТИ САМИХ ИГРОКОВ (И вдруг появляется Марко Трабукки)
Андреев получал фактический контроль над футболистами команды и мог развивать за счет региона своих игроков и продавать их на своих условиях, отмечается в документе. В нем говорится, что клуб привлекал игроков с завышенными зарплатами и обеспечивал их подготовку, а продажи приносили значительную прибыль агентской группе Андреева. Хотя часть средств возвращалась в клуб, они в конечном итоге использовались для повышения зарплат его игроков, оставаясь фактически у агентства, следует из документа.
В качестве примера приведены трансферы футболистов из столичного футбольного клуба «Чертаново» в «Крылья Советов». Например, за переход Павла Попова из «Чертаново» в 2024 году заплатили ₽1 млн., а посреднику — ₽1,7 млн. В документе приводится пример с Егором Карпицким. В его случае посреднику Марко Трабукки за трансфер из белорусского «Шахтера» заплатили €350 тыс, а клубу €150 тыс.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons.
from es
