🇸🇾 Что происходит в Сирии? Возвращение в состояние 2015 года.
Тогда правительство Асада коллапсировало. И было спасено внешним вмешательством. Сегодня видно, что сила Асада была в точности равна силе внешней поддержки.
В 2023 году Сирию покинул «Вагнер», в 2024 году «Хезболла» была разгромлена Израилем. И «король оказался голым», как мы видим — режим Асада вернулся в состояние коллапса.
Сегодня Иран начал вывод последних своих подразделений из Сирии. Египет и Иордания предложили Асаду покинуть страну. Ирак заявил, что не будет вмешиваться и на всякий случай закрыл границу.
Целесообразно ли России отвлечь силы с фронта СВО для спасения Асада, как в 2015 году? Пускай решают те, кому положено.
Со своей стороны скажу: за 9 лет правительство Асада так и не пошло на внутренние экономические, социальные, да и чего бояться этого слова, политические реформы, способные обновить страну и сделать её дееспособнее. И Россия на этом тоже не настаивала. Видимо, считая, что и так сойдёт. Не сошло.
Это урок российской внешней политике. Сукин сын «твой Сомоса» или не совсем сукин, но чтобы ты из Сомосы мог извлекать пользу, его режим должен быть эффективным. А если он вконец не эффективен (из-за чего собственно началась гражданская война), переменам не нужно противиться — их нужно возглавлять. Те, кто когда-то придумал идею «нашего сукиного сына», к слову, за прошедшие с тех пор 90 лет до этого дошли.
🇸🇾 Что происходит в Сирии? Возвращение в состояние 2015 года.
Тогда правительство Асада коллапсировало. И было спасено внешним вмешательством. Сегодня видно, что сила Асада была в точности равна силе внешней поддержки.
В 2023 году Сирию покинул «Вагнер», в 2024 году «Хезболла» была разгромлена Израилем. И «король оказался голым», как мы видим — режим Асада вернулся в состояние коллапса.
Сегодня Иран начал вывод последних своих подразделений из Сирии. Египет и Иордания предложили Асаду покинуть страну. Ирак заявил, что не будет вмешиваться и на всякий случай закрыл границу.
Целесообразно ли России отвлечь силы с фронта СВО для спасения Асада, как в 2015 году? Пускай решают те, кому положено.
Со своей стороны скажу: за 9 лет правительство Асада так и не пошло на внутренние экономические, социальные, да и чего бояться этого слова, политические реформы, способные обновить страну и сделать её дееспособнее. И Россия на этом тоже не настаивала. Видимо, считая, что и так сойдёт. Не сошло.
Это урок российской внешней политике. Сукин сын «твой Сомоса» или не совсем сукин, но чтобы ты из Сомосы мог извлекать пользу, его режим должен быть эффективным. А если он вконец не эффективен (из-за чего собственно началась гражданская война), переменам не нужно противиться — их нужно возглавлять. Те, кто когда-то придумал идею «нашего сукиного сына», к слову, за прошедшие с тех пор 90 лет до этого дошли.
BY ЛЮБИЧ / Ближний Восток
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Some privacy experts say Telegram is not secure enough Anastasia Vlasova/Getty Images As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from es
