Новое видео на канале — «Поэтики Земли: Ван Вэй»

Ван Вэй — поэт, живописец, каллиграф, музыкант. Вместе с Ли Бо и Ду Фу называют одним из трёх величайших представителей классической китайской поэзии эпохи Тан (VI – X вв.). О жизни Ван Вэя, как и о жизни многих других старых китайских поэтов, известно немногое — мы не знаем даже точных дат его рождения и смерти. Однако его влияние на всю последующую поэтическую и живописную традицию трудно переоценить: именно в его творчестве конструируется феномен особой спаянности текста и изображения, где образы поэтические по большей части трудно отделить от образов чисто живописных. Не случайно крылатыми стали слова поэта Су Ши (Су Дунпо, XI в.): «Наслаждаюсь стихами Моцзе [Моцзе — второе имя Ван Вэя] — в стихах его картины; гляжу на картины Моцзе — в картинах его — стихи».

На семинаре мы поговорили об общих особенностях классической китайской пейзажной лирики и индивидуальном стиле Ван Вэя, а также разобрали несколько самых известных текстов поэта. Лектор и ведущая встречи — Юлия Дрейзис.

Смотреть в YouTube

Смотреть в VK video

ЦВЕТОК БЕЗМОЛВИЯ

В западной культуре белоснежная гардения — благожелательный цветок. Её лепестки символизирует чистоту и утончённость, поэтому гардении часто дарят на свадьбы, годовщины и дни рождения.

А вот в японской культуре у гардении не такой невинный образ.

Дело в том, что название цветка по-японски звучит как «кутинаси», что означает «безмолвие». Есть, например, такое выражение 死人に口なし «сидзин-ни кути наси» («мертвец безмолвствует», «у мертвеца нет рта»), которое может восприниматься как 死人にクチナシ « сидзин-ни кутинаси» («мертвецу — гардению»), из-за чего у растения может возникать пугающий образ.

Есть и еще одно выражение с безмолвием: 嫁にもらうくちなし «ёмэ-ни морау кутинаси («взять в жены молчаливую женщину»), поэтому у японцев появилось поверье, что сажать гардению в доме, где живет девочка — дурная примета.

Мне очень понравиось вот это хайку Масаока Сики про гардению, где, как мне кажется, он тоже обыгрывает её название:

Едва заметная луна
А я учуял сладкий аромат
Безмолвного цветка


薄月夜　花くちなしの　匂いけり
усуцукиё　хана кутинаси-но ниоикэри

Это стихотворение написано о сезоне дождей, когда тучи скрывают луну. Поэт не видит гардению, а лишь догадывается о ней через аромат. Почему-то мне хочется думать, что здесь есть еще и визуальная рифма: почти невидимая белая луна и почти невидимая белая гардения. И, конечно же, ночное безмолвие.

НА ФОТО: Икэда Сюдзо «Гардения», 1965 год

Дун Юэ. Новые приключения Царя Обезьян. М.: Азбука-Аттикус, 2025. 272 с.

Аннотация: «Новые приключения Царя Обезьян» (1641) принадлежат перу китайского ученого, писателя и монаха Дун Юэ и представляют собой одно из самых интересных и оригинальных произведений своего жанра из Старого Китая. На первый взгляд это сиквел к знаменитой эпопее У Чэнъэня «Путешествие на Запад», входящей в классическую четверку китайских романов. По сути же Дун Юэ создал глубоко новаторское произведение: афористичный роман-аллегорию, роман-притчу. Оригинальное название произведения — «Дополнение к «Путешествию на Запад», в русском переводе известного российского ученого синолога, доктора исторических наук Владимира Малявина – «Новые приключения Царя Обезьян».

Представьте, что вам нужно отредактировать перевод и он лежит перед вами вместе с оригиналом. Вы справедливо считаете, что прежде чем сверять их друг с дружкой фразу за фразой, неплохо было бы составить себе мнение обо всей книге (говорю условно: это может быть рассказ, повесть или роман, что угодно) в целом, а вы ее еще не читали и автора, для чистоты экперимента, тоже не знаете. Что вы прочтете сначала – оригинал или перевод?

Как ни странно, от этого выбора может зависеть и результат редактуры, особенно если вы не слишком опытный редактор. Если первым вы прочтете оригинал, вам будет труднее «поверить» в перевод, даже хороший, и вы будете больше к нему придираться. Это как с экранизацией прочитанной книги: много ли шансов на то, что фильм вам безусловно понравится и вы сочтете, что режиссер попал в точку и с трактовкой, и с кастингом? А перевод – это ведь тоже интерпретация, и она никак не может полностью совпасть с той, которая невольно складывается у вас, когда вы читаете оригинал. (Читатель – точно такой же интерпретатор, как переводчик, только менее внимательный.) Есть еще и объективная разница в восприятии текстов, написанных на разных языках; именно поэтому в начале работы над новой книгой переводчику бывает трудно нащупать верный тон (я это знаю и по своему опыту, и по словам коллег).

Это явление объясняет многое: и излишнюю суровость некоторых неопытных редакторов, и излишнее возмущение (хорошим) переводом книги некоторых читателей, сумевших прежде одолеть ее в оригинале. Вернемся к ситуации, описанной в первом абзаце: казалось бы, тогда напрашивается вывод, что сначала надо читать перевод, но и у этого варианта есть свои минусы, которые, возможно, превосходят минусы первого. Все-таки оригинал родился раньше, и если перевод вам понравится, но окажется от него чересчур далеким (да еще и вправду неудачным по духу), это сильно усложнит вам задачу его редактуры.

Так что куда ни кинь – всюду клин. Но не все так плохо; просто не надо забывать, что перевод и оригинал отличаются друг от друга принципиально, и переводчик всегда интерпретирует текст по-своему не потому, что он глуп и косорук, а потому, что иначе ни одну книгу ни прочесть, ни перевести невозможно.