Силовики добрались до одной из активных сторонниц Фургала — два уголовных дела возбудили против 66-летней пенсионерки Татьяны Лукьяновой, которая знакома всем участникам митингов в защиту Сергея Фургала. Ей грозят сроком за "организацию экстремистского движения" и "разжигание ненависти".
Все понимают, что не было никакой организации, и ненависти никто не разжигал, но у нас силовики — это не про понимание и законность, а про террор и запугивание. Рано утром они пришли к пенсионерке с обыском и увезли на допрос, а также допросили блогера Владимира Гретченко о митинге на площади Ленина 10 октября 2023-го. Дело будут шить задним числом, по событиям, которые произошли до решения суда о признании лозунга "Я/Мы Фургал" экстремистским.
Татьяна страдает онкологией, одно из задержаний в 2020-м обернулось для нее реанимацией и операцией на сердце. Но наших правоохранителей это не остановит в погоне за палкой и звездочкой за поимку опасного экстремиста. Пока не знаем, как помочь, но всем сердцем поддерживаем Татьяну.
Силовики добрались до одной из активных сторонниц Фургала — два уголовных дела возбудили против 66-летней пенсионерки Татьяны Лукьяновой, которая знакома всем участникам митингов в защиту Сергея Фургала. Ей грозят сроком за "организацию экстремистского движения" и "разжигание ненависти".
Все понимают, что не было никакой организации, и ненависти никто не разжигал, но у нас силовики — это не про понимание и законность, а про террор и запугивание. Рано утром они пришли к пенсионерке с обыском и увезли на допрос, а также допросили блогера Владимира Гретченко о митинге на площади Ленина 10 октября 2023-го. Дело будут шить задним числом, по событиям, которые произошли до решения суда о признании лозунга "Я/Мы Фургал" экстремистским.
Татьяна страдает онкологией, одно из задержаний в 2020-м обернулось для нее реанимацией и операцией на сердце. Но наших правоохранителей это не остановит в погоне за палкой и звездочкой за поимку опасного экстремиста. Пока не знаем, как помочь, но всем сердцем поддерживаем Татьяну.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender.
from es
