Именно так министр культуры Рязанской области Виталий Попов оценивает процесс строительства нового здания музея Рязанского кремля.
По словам Попова, в настоящее время идет корректировка смет, экспертиза ожидается к концу мая.
Это уже четвертый перенос сроков сдачи за все время строительства многострадального здания. А строительство тянется, на секундочку, ещё с 2015 года. Теперь окончание работ обещают к сентябрю, введение в эксплуатацию – четвертый квартал этого года.
Все это время в объект вкладывали огромные деньги, в итоге совокупная стоимость новостройки уже превысила 1,5 млрд рублей. Боимся представить на сколько она повысится после корректировки смет, с учётом общего роста цен на стройматериалы.
И главный вопрос - откуда администрация собирается брать ещё n-ное количество денег на досройку?
Вообще, ситуация крайне показательная - даже Минкульт не знает, когда завершится один из основных проектов строительства, с которым связан напрямую. Что уж говорить об обычных жилых домах, попадание которых в статус "долгостроев" давно стало обычной практикой для региона.
Именно так министр культуры Рязанской области Виталий Попов оценивает процесс строительства нового здания музея Рязанского кремля.
По словам Попова, в настоящее время идет корректировка смет, экспертиза ожидается к концу мая.
Это уже четвертый перенос сроков сдачи за все время строительства многострадального здания. А строительство тянется, на секундочку, ещё с 2015 года. Теперь окончание работ обещают к сентябрю, введение в эксплуатацию – четвертый квартал этого года.
Все это время в объект вкладывали огромные деньги, в итоге совокупная стоимость новостройки уже превысила 1,5 млрд рублей. Боимся представить на сколько она повысится после корректировки смет, с учётом общего роста цен на стройматериалы.
И главный вопрос - откуда администрация собирается брать ещё n-ное количество денег на досройку?
Вообще, ситуация крайне показательная - даже Минкульт не знает, когда завершится один из основных проектов строительства, с которым связан напрямую. Что уж говорить об обычных жилых домах, попадание которых в статус "долгостроев" давно стало обычной практикой для региона.
BY Око Оки
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
"Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from es
