Коллеги дополнили эту историю рассказом о том, как эту бизнес-модель сумел использовать Сбер.
ТМК сбербанка используется - тоже одно из обозначенных в законе назначений - для определения показаний к очной консультации. Этот барьер возводится перед всеми консультациями по ДМС и значительно снижает первичную обращаемость.
Протоколы консультаций относительно стандартизованы и заточены на соблюдение принципов доказательной медицины (хотя интересно было бы посмотреть, везде ли они совпадают с российским корпусом клинических рекомендаций) и отводят какой-то значимый процент обращений. За счёт изначально более простой цели консультации, компания может сократить затраты на одну консультацию и держать их на уровне меньше цены очного приёма, что в большом масштабе даёт значимую экономию.
В целом же, как мне кажется, это частный случай 3го пункта из поста выше - есть некоторый очный клинический бизнес, которому комплиментарны технологии ТМК, позволяющие улучшить его операционный результат.
Коллеги дополнили эту историю рассказом о том, как эту бизнес-модель сумел использовать Сбер.
ТМК сбербанка используется - тоже одно из обозначенных в законе назначений - для определения показаний к очной консультации. Этот барьер возводится перед всеми консультациями по ДМС и значительно снижает первичную обращаемость.
Протоколы консультаций относительно стандартизованы и заточены на соблюдение принципов доказательной медицины (хотя интересно было бы посмотреть, везде ли они совпадают с российским корпусом клинических рекомендаций) и отводят какой-то значимый процент обращений. За счёт изначально более простой цели консультации, компания может сократить затраты на одну консультацию и держать их на уровне меньше цены очного приёма, что в большом масштабе даёт значимую экономию.
В целом же, как мне кажется, это частный случай 3го пункта из поста выше - есть некоторый очный клинический бизнес, которому комплиментарны технологии ТМК, позволяющие улучшить его операционный результат.
BY Субъективный оргздрав
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war.
from es
