Сегодняне стало Жан-Люка Годара — режиссёра, запустившего во Франции новую волну и навсегда изменившего мировой кинематограф. При чем тут аниме? Что ж, влияние Годара распространяется далеко за пределы западного киноискусства.
Например, огромным поклонником новой волны был Синъитиро Ватанабэ, назвавший в честь картины Годара 20-й эпизод «Ковбоя Бибопа» — Pierrot Le Fou. Да и Спайк Шпигель отлично бы вписался в стилистику постановщика.
Тиаки Конака и Рютаро Накамура вдохновлялись Годаром при работе над «Экспериментами Лэйн», вслед за ним используя типографику в кадре (позже Накамура повторил это в «Путешествии Кино»). Предполагается также, что схожую технику подглядел у ЖЛГ и Хидэаки Анно для «Евангелиона».
Обилие цитат известных философов у Мамору Оссии в «Призраке в доспехах 2: Невинность» тоже объясняется влиянием Годара. Таким подходом к работе с материалом тот заинтересовался именно после просмотра фильмов нововолновца.
Сегодняне стало Жан-Люка Годара — режиссёра, запустившего во Франции новую волну и навсегда изменившего мировой кинематограф. При чем тут аниме? Что ж, влияние Годара распространяется далеко за пределы западного киноискусства.
Например, огромным поклонником новой волны был Синъитиро Ватанабэ, назвавший в честь картины Годара 20-й эпизод «Ковбоя Бибопа» — Pierrot Le Fou. Да и Спайк Шпигель отлично бы вписался в стилистику постановщика.
Тиаки Конака и Рютаро Накамура вдохновлялись Годаром при работе над «Экспериментами Лэйн», вслед за ним используя типографику в кадре (позже Накамура повторил это в «Путешествии Кино»). Предполагается также, что схожую технику подглядел у ЖЛГ и Хидэаки Анно для «Евангелиона».
Обилие цитат известных философов у Мамору Оссии в «Призраке в доспехах 2: Невинность» тоже объясняется влиянием Годара. Таким подходом к работе с материалом тот заинтересовался именно после просмотра фильмов нововолновца.
Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from es
