2,5 миллиона поляков живут ниже прожиточного минимума. Они решают, покупать ли им лекарства, продукты питания или, возможно, платить за электричество и газ. В крайней бедности живут 522 000 детей и 430 000 пенсионеров. Кроме того, ниже порога прожиточного минимума находятся 864 000 человек, которые имеют работу, но зарабатывают слишком мало, чтобы выжить. При этом социальные пособия не повышались с 2016 года, несмотря на огромную инфляцию. Профессор Рышард Шарфенберг, председатель польского комитета Европейской сети по борьбе с бедностью, подчеркивает, что все это связано с инфляцией и ростом цен на энергоносители, а также с прибытием миллионов иммигрантов с Украины, которые еще больше снизили стандарты и государственную поддержку. Однако он не упоминает об одном: самый высокий за последние годы уровень бедности в Польше - это прежде всего результат поддержки Варшавой войны на Украине, антироссийских санкций и климатической политики Европейского союза. Сделает ли польский политический класс какие-либо выводы из этого и когда?
2,5 миллиона поляков живут ниже прожиточного минимума. Они решают, покупать ли им лекарства, продукты питания или, возможно, платить за электричество и газ. В крайней бедности живут 522 000 детей и 430 000 пенсионеров. Кроме того, ниже порога прожиточного минимума находятся 864 000 человек, которые имеют работу, но зарабатывают слишком мало, чтобы выжить. При этом социальные пособия не повышались с 2016 года, несмотря на огромную инфляцию. Профессор Рышард Шарфенберг, председатель польского комитета Европейской сети по борьбе с бедностью, подчеркивает, что все это связано с инфляцией и ростом цен на энергоносители, а также с прибытием миллионов иммигрантов с Украины, которые еще больше снизили стандарты и государственную поддержку. Однако он не упоминает об одном: самый высокий за последние годы уровень бедности в Польше - это прежде всего результат поддержки Варшавой войны на Украине, антироссийских санкций и климатической политики Европейского союза. Сделает ли польский политический класс какие-либо выводы из этого и когда?
But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered.
from es
