Внутренняя рамка по итогам бурных выходных формировалась сегодня в ходе дискуссии о необходимости закона о ЧВК. Диапазон мнений тут был, на удивление (после такой-то встряски!), широк.
От «ЧВК должны работать только за пределами страны» (Джабаров), через «законопроект о ЧВК требует тщательной проработки и будет готов не раньше осени» (Картаполов) до «отдельный закон о ЧВК не нужен, все контрактуют с Минобороны» (Клишас). К Клишасу примкнул оживленный Чеснаковым Сурков, который так и не понял (а может специально делает вид, что не понял), что СВО - это прокси-война России с Западом, а значит ЧВК в России «не нужны».
В общем и целом эта дискуссия показывает, что ответа на вопрос общества и элит «а что, теперь ТАК можно?» у власти пока нет. В нормальной, не-технократической системе власти после таких встрясок закон о ЧВК был бы принят немедленно. Просто потому, что жить надо по закону. Однако у нас это не так. Элитам встряска 23-24 июня, судя по всему, понравилась и они хотят иметь здесь для себя коридор возможностей по-максимуму. В связи с чем совершенно не удивительно, что сразу после этой дискуссии объявился Пригожин и заявил, что он провёл 23-24 июня «мастер-класс».
Внутренняя рамка по итогам бурных выходных формировалась сегодня в ходе дискуссии о необходимости закона о ЧВК. Диапазон мнений тут был, на удивление (после такой-то встряски!), широк.
От «ЧВК должны работать только за пределами страны» (Джабаров), через «законопроект о ЧВК требует тщательной проработки и будет готов не раньше осени» (Картаполов) до «отдельный закон о ЧВК не нужен, все контрактуют с Минобороны» (Клишас). К Клишасу примкнул оживленный Чеснаковым Сурков, который так и не понял (а может специально делает вид, что не понял), что СВО - это прокси-война России с Западом, а значит ЧВК в России «не нужны».
В общем и целом эта дискуссия показывает, что ответа на вопрос общества и элит «а что, теперь ТАК можно?» у власти пока нет. В нормальной, не-технократической системе власти после таких встрясок закон о ЧВК был бы принят немедленно. Просто потому, что жить надо по закону. Однако у нас это не так. Элитам встряска 23-24 июня, судя по всему, понравилась и они хотят иметь здесь для себя коридор возможностей по-максимуму. В связи с чем совершенно не удивительно, что сразу после этой дискуссии объявился Пригожин и заявил, что он провёл 23-24 июня «мастер-класс».
BY Чисто для фиксации
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
You may recall that, back when Facebook started changing WhatsApp’s terms of service, a number of news outlets reported on, and even recommended, switching to Telegram. Pavel Durov even said that users should delete WhatsApp “unless you are cool with all of your photos and messages becoming public one day.” But Telegram can’t be described as a more-secure version of WhatsApp. The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from es
