Рак — не отсрочка от призыва: в Магадане мобилизовали онкобольного мужчину в ремиссии
Как рассказала Readovka Елена — жена мобилизованного — 22 сентября ее муж, 44-летний Алексей Шешенин получил повестку, несмотря на то, что у него — вторая стадия онкологического заболевания. Сейчас он находится в ремиссии, но дважды в год обязан проходить обследование.
«Очередное обследование у него назначено на 5 октября. В военкомате Алексей предъявил медсправку и был уверен, что серьезное заболевание — повод для отсрочки», — поделилась жена мобилизованного.
Но на болезнь мужчины никто не обратил внимание. Алексея не отпустили домой и сразу же отправили на самолете в другой город на сборы. Елена обратилась в отделение Народного фронта и в редакцию Readovka — женщина всерьез опасается за жизнь мужа. Пока Алексея не вернули.
Рак — не отсрочка от призыва: в Магадане мобилизовали онкобольного мужчину в ремиссии
Как рассказала Readovka Елена — жена мобилизованного — 22 сентября ее муж, 44-летний Алексей Шешенин получил повестку, несмотря на то, что у него — вторая стадия онкологического заболевания. Сейчас он находится в ремиссии, но дважды в год обязан проходить обследование.
«Очередное обследование у него назначено на 5 октября. В военкомате Алексей предъявил медсправку и был уверен, что серьезное заболевание — повод для отсрочки», — поделилась жена мобилизованного.
Но на болезнь мужчины никто не обратил внимание. Алексея не отпустили домой и сразу же отправили на самолете в другой город на сборы. Елена обратилась в отделение Народного фронта и в редакцию Readovka — женщина всерьез опасается за жизнь мужа. Пока Алексея не вернули.
Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from es
