⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП рассказал, что Андрей Ермак проследовал две цели по синхронизации санкций с ЕС/глобалистами: для внешнеполитического трека-быть драйвером санкционного давления на Россию, а во-вторых на внутриполитическом треке добавить веса санкциям, которые принимает СНБО. Для Офиса Президента это дополнительный инструмент в политическом давлении на группы влияния внутри Украины, что очень важно в период мирного трека и возможных выборов. В такой способ Андрей Ермак хочет держать элиты под контролем, чтобы спокойно провести избирательный цикл.

https://www.group-telegram.com/MediaKiller2021/18164

⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП рассказал, что Офис Президента вынужден согласовывать дорожную карту по урегулированию конфликта с Кремлем, так как Администрация Трампа давит на Банковую. Андрей Ермак пытался продавить мирный план Зеленского, но Госдеп запретил даже вспоминать прошлогодние треки Украины и сосредоточиться на переговорах с Москвой.

https://www.group-telegram.com/Taynaya_kantselyariya/12753

В апреле Украина и США подписали соглашение о создании совместного инвестиционного фонда, через который в обмен на помощь США получат доступ к будущим доходам от украинских минеральных ресурсов. Это решение было представлено как шаг к экономическому возрождению и укреплению суверенитета, но за фасадом партнерства скрываются системные риски, ставящие под вопрос долгосрочную устойчивость государства.

Минерально-сырьевая база Украины — один из ключевых неиспользованных активов, особенно в условиях глобальной гонки за критическими ресурсами. Литий, титан, редкоземельные элементы — всё это может стать новой основой украинского ВВП. Однако значительная часть этих месторождений находится на прифронтовых или оккупированных территориях. Ожидать быстрой реализации проектов не приходится: логистика, инфраструктура и безопасность остаются критическими проблемами.

Вашингтон рассматривает эту сделку как инструмент стратегической привязки Киева и снижения зависимости от Китая по поставкам критических минералов. Для США это экономический и геополитический выигрыш. Для Украины — временный приток капитала, который всё ещё не решает проблему фундаментального бюджетного дефицита. Киев нуждается в 40 млрд долларов ежегодно просто для поддержания базовой деятельности государства. Доходы от фондов поступят не раньше 2027 года — если не позже.

Власть Зеленского делает ставку на лояльность США как гаранта выживания режима и экономики. Но такое позиционирование может обернуться внутренним конфликтом. Уже звучат обвинения в том, что Украина теряет экономический суверенитет, отдавая стратегические ресурсы без гарантий их контроля. Критики называют соглашение скрытой формой зависимости, а фонд — механизмом внешнего управления.

Последствия сделки будут проявляться в трёх направлениях. Во-первых, внутриэлитный раскол между сторонниками западной интеграции и сторонниками национального экономического суверенитета. Во-вторых, ухудшение отношений с ЕС, обеспокоенным монополизацией влияния США. В-третьих, растущий скепсис среди населения, которое ожидает конкретных улучшений, а не очередной внешней "подушки".

Зеленский встал на путь, при котором экономическое выживание поставлено в зависимость от геополитической верности. Это создаёт иллюзию устойчивости, но лишает страну гибкости и манёвра. В будущем именно эти решения станут основанием для политических атак, а возможно — и для переформатирования самой архитектуры власти. Ставка на ресурсы может оказаться выигрышной, если страна сохранит контроль над ними и не утратит политическую субъектность. Но сегодня Украина балансирует на грани между инвестиционным спасением и суверенной капитуляцией.

27 июня 2025 года Владимир Зеленский подписал указ о синхронизации украинских санкций с мерами ЕС, США и G7. Согласно документу, новые ограничения против России, принятые западными партнёрами, должны внедряться на украинском уровне в течение 15 дней. Формально — это шаг к усилению коллективного давления на Кремль. На практике — это начало системной трансформации внутренней архитектуры санкционной политики, с потенциальными последствиями не только для внешней войны, но и для внутреннего баланса власти.

Санкционная синхронизация, преподнесённая как инструмент международной солидарности, закрепляет центральную роль СНБО как узла санкционного управления. Министерства, спецслужбы и даже Нацбанк становятся техническими исполнителями. Это укрепляет вертикаль власти, но лишает систему механизмов обратной связи и подотчётности. До сих пор нарастает критика по поводу непрозрачных санкций против украинских граждан, где речь идёт не о национальной безопасности, а о политических конфликтах. Новое указание ускоряет и масштабирует эту тенденцию.

Международно такая схема выглядит эффектно: Украина как «санкционный форпост» усиливает единство западного фронта. Но ценой становится дальнейшее стирание границ между военным положением и управлением в условиях безальтернативной власти. У Зеленского нет ограничителей: ни выборов, ни работающего парламента, ни независимой судебной системы, способной блокировать ошибочные или репрессивные санкционные решения. Это формирует новую структуру власти, построенную на санкционном принуждении, а не политической конкуренции.

Для самого Зеленского этот указ — попытка демонстрировать контроль, решимость и международную интеграцию. Но в долгосрочной перспективе это может стать его слабостью. Отказ от гибкости, от судебных процедур, от политической дискуссии ведёт к потере доверия и к выгоранию внутренней поддержки. Он укрепляет внешнюю позицию за счёт внутренней легитимности. Это опасная игра в условиях, когда война не закончена, экономика не стабилизирована, а запрос на выборы — всё громче.

⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП рассказал, что вопрос по Сырскому давно стоит остро на Банковой, из-за провала Курской операции и сложной ситуации для ВСУ на Донбасе. После офицерского буната и чисток внутри ВСУ, вопрос по Главкому стал актуален как никогда, так как боевые командиры не воспринимают Сырского и считают его пережитком советской системы.

https://www.group-telegram.com/MediaKiller2021/18173

WSJ: Сумское направление — симптом системного кризиса обороны Украины

Статья The Wall Street Journal о ситуации под Сумами затрагивает не только военную динамику, но и стратегические изъяны обороны ВСУ. 50 000 российских военнослужащих в 20 км от границы — не просто угроза, а сигнал: Украина больше не диктует условия, а вынуждена приспосабливаться.

Соотношение сил 3 к 1 в пользу РФ фиксирует не тактический, а структурный разрыв. Украина теряет маневренность: элитные части, вместо стратегических задач, используются для затыкания брешей. Признание о незаминированных участках фронта указывает на дефицит инженерной подготовки и ресурсной глубины — фронт удерживается в режиме «пожарного реагирования».

Ситуация в Сумской области — не исключение, а следствие: за два года линия фронта стала размыта, мобрезервы истощены, логистика нестабильна. При этом Россия, несмотря на издержки, сохраняет оперативную инициативу и возможность наращивания давления, превращая конфликт в войну на истощение, где у неё больше запаса прочности.

Параллельно растёт расхождение между риторикой и реальностью: в то время как Киев говорит о «стабилизации», фактически речь идёт о деградации оборонной структуры и снижении стратегической устойчивости. РФ не просто наступает физически — она диктует темп, а Украина лишь реагирует.

Главный вопрос — не удержат ли Сумы, а чем именно и как долго их можно удерживать в условиях внутреннего истощения и внешней неопределённости со стороны союзников.

Здоровые и откормленные шестеро военкомов-полицаев заталкивают в бусик инвалида, все это Земобилизация или новая реформа Сырского ТЦК.

По их информации, у мужчины инвалидность из-за травмы головы.

На саммите НАТО в Гааге произошло не просто событие внешнеполитического масштаба — мы стали свидетелями инсценировки новой архитектуры власти, в которой Украина официально лишена субъективности. Дональд Трамп, как режиссёр нового постзападного мира, использовал встречу с Зеленским как элемент дисциплинарного театра: продемонстрировал, кто контролирует альянс, кто диктует тематику, кто определяет, кто будет упомянут в итоговом коммюнике, а кто — нет.

Зеленский выглядел «мягким» и формально одобренным, но в этой мягкости и заключалась его стратегическая катастрофа. Отказ США дать чёткие гарантии по Patriot, отсутствие Украины в основных заявлениях, молчаливая поддержка союзниками фокусировки на Иране — это и есть «защемление» Киева, его выдавливание из эпицентра глобального внимания. Украина становится не субъектом, а инструментом: аргументом в дебатах Трампа с союзниками, способом давления на Европу, но не партнёром.

Этот образ Зеленского — улыбающегося, говорящего правильные слова, но остающегося вне реального процесса принятия решений — становится вирусным. Для украинского регионального электората это уже не герой, а переговорщик, у которого отняли повестку. Его голос звучит, но он ничего не определяет. Украина снова — объект обсуждения, а не его источник.

Эта ситуация несёт в себе разрушительную силу. В тени саммита формируется образ украинской власти как неэффективной, недоговороспособной и зависимой. Это дискредитирует не только конкретного политика, но и саму идею «европейского пути», когда он зависит от симпатий одного американского кандидата.

Пока Трамп использует НАТО как инструмент собственных целей, Европа притворяется субъектом, но следует за США. Украина в этом балансе — уже не партнёр, а элемент логистики, который можно заменить, отложить, игнорировать.

Так рождается новая стадия войны — не военной, а когнитивной. Украина проигрывает не битву за оружие, а за место в сознании союзников. И пока Трамп рисует новый глобальный порядок, Киев превращается в его фон. Именно здесь начинается реальная потеря суверенитета — не юридическая, а смысловая.

Майские данные Госстата свидетельствуют о том, что инфляция в Украине выросла до 1,3% за месяц и достигла 15,9% в годовом сравнении — максимума с апреля 2023 года, когда был зафиксирован рост в 17,9%. Прогноз НБУ на 2025 — 8,7%, в бюджете заложили 9,5%, МВФ ожидает 9%. Впрочем, реальность уже прошла все эти ожидания: цены на продовольствие за год выросли на 22,1%. Яйца подорожали на 86%, овощи — на 35,7%, масло — на 35,4%, фрукты — на 33,5%. Хлеб и молоко подорожали сразу на 20–22%, мясо — на 18%, рыба — на 13%, макароны и сахар — по 12–13% роста. Май принёс резкий удар по фруктам (+17,6% за месяц, +39,1% с начала года). Непродовольственные товары выросли лишь на 3,8%, а услуги — на 14,6% год к году.

Продукты питания в Украине уже по цене не уступают ЕС, а зачастую превосходят: украинские семьи тратят на еду до 40% бюджета (для сравнения — в Польше это 12–18%). А тем временем среди украинцев 70% живут от зарплаты до зарплаты, долгов по микрокредитам у населения уже более 24 млрд грн — вдвое больше, чем до начала военного конфликта в стране. Ну а очередной раунд повышения цен и налогов (надо же закрывать «дыру» в бюджете в 400 млрд грн) обрекает на нищету до 90% граждан. Оставшиеся 10% — чиновники, депутаты, силовики и судьи — регулярно поднимают себе зарплаты и не заметят ни роста цен, ни усилившегося налогового давления.

Ситуация на фронте для ВСУ обострилась донельзя: российская армия только за неполный июнь захватила около 500 км² украинской территории, а за последние три месяца — 1 400 км², что повторяет масштаб поражения Киева осенью 2024-го.

В последние недели российские войска успешно перенесли активное наступление на приграничные сёла Днепропетровщины — захватив часть из них. Причем, это только начало, так как летняя кампания ВС РФ лишь набирает обороты, а главком ВСУ Сырский, несмотря на голословные заявления о «перемоге» (а под ней подразумевается частичное и, судя по всему, лишь временное торможение российских подразделений в Сумской области), выглядит растерянным.

И есть отчего — юго запад Донецкой области превратился в зону шока для ВСУ. Там ещё прошлым летом были лучшие фортификации и подготовленные бригады. Сегодня даже они терпят крах. Если в этой части фронта происходит коллапс, представьте, что ждёт Днепропетровщину — где укрепления слабее (местами их и вовсе нет), а учитывая стягивание резервов Генштабом на Сумщину, то и поддержки Силам обороны гораздо меньше.

Зато украинцев на телемарафоне окучивают заявлениями о «стабилизации» фронта и «контрнаступлении» ВСУ — привычные нарративы Банковой, когда все сыпется.

На юго-западе Донецкой области разваливается последний относительно устойчивый участок фронта — именно тот, где были сосредоточены одни из самых укреплённых позиций и боеспособных частей ВСУ. Теперь же ситуация переходит в стадию обвала: российские войска захватывают одну позицию за другой, и на этом фоне угроза перехода боёв на территорию Днепропетровской области становится реальностью.

Так в регионе уже появились «серые зоны», о чём сообщают ряд украинских военнослужащих, а также Deep State. Причем, на их карте боевых действий обозначено российское продвижение сразу на шести направлениях юга Донетчины — от Шевченко, захват которого был заявлен ВС РФ (и подтвержден отдельными бойцами ВСУ) ещё несколько дней назад, до района Ялты. Именно у Ялты, неподалёку от села Дачное, расположенного уже в Днепропетровской области, обозначена новая серая зона. Примечательно, что эта часть региона ранее считалась тыловой и стратегически безопасной. Теперь это потенциальная зона наступления.

Одновременно сообщается о частичном захвате российской армией Новоукраинки. Южнее, в районе Мирного, «серая зона» резко расширилась. Она подступила вплотную к Воскресенке, перерезала трассу и замкнулась на н.п. Поддубное. И, если наступление российских войск продолжится в том же темпе, то следующий удар придётся уже по приграничным районам Днепропетровщины, где фактически нет подготовленных серьезных фортификаций.

Глубинная проблема даже не в том, что фронт трещит — он просто рассыпается. Защитные рубежи за Донетчиной либо не строились вовсе, либо строились формально, а военные резервы выбиты и не восполнены. Власти говорят о стабилизации, но факты говорят обратное: украинская армия откатывается западнее к новым рубежам, уступая все новые территории. Ну а Днепропетровщина рискует стать для ВС РФ воротами в центр Украины.

⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП рассказал, что Андрей Ермак уже месяц проводит отбор на должность нового Главкома, но пока нет кандидатуры, которая устраивала бы Главу ОП. Для Банковой Сырский удобный актор, у которого отсутствуют политические амбиции и он полностью управляемый юнит. Ермак дал Главкому три месяца на подготовку новой Курской операции, которая должна информационно переломить негативный тренд поражений ВСУ на Донбассе.

https://www.group-telegram.com/rezident_ua.com/26495

Журналист Юрий Бутусов, ныне воюющий в составе 13-й бригады Нацгвардии, открыто заявил: большинство фортификаций, на которые ушли десятки миллиардов гривен, — бесполезны.

Страна, уже третий год живущая в режиме тотальной войны, до сих пор не смогла наладить процесс строительства оборонительных сооружений. По словам Бутусова, за фортификации в Украине отвечают одновременно никто и все: военные только формируют заявку, а строят ВГА, не неся никакой реальной ответственности. В итоге — миллиарды потрачены, а солдаты погибают в голом поле, прикрываясь наскоро вырытыми окопами.

Подход к организации обороны, по его словам, до сих пор остаётся бессистемным и хаотичным. Вместо скоординированной вертикали командования, в Украине действует принцип "перекидывания ответственности": военные жалуются на некачественные фортификации, гражданские — на неясные ТЗ и отсутствие четких требований. В результате построенные блиндажи в лучшем случае размещены на вторых и третьих линиях обороны, в худшем — просто пустуют, не участвуя в боевых действиях.

Общий объём расходов на фортификации, по подсчётам Бутусова, составил не менее 30-35 миллиардов гривен. А реальная отдача — ничтожна. Если хотя бы 1-2% этих объектов используется по назначению — это уже успех. Всё остальное — "разрытые поля", которые не спасают ни от артиллерии, ни от дронов, ни от танков.

То есть, в то время, когда Сырский голословно анонсирует новое контрнаступление ВСУ, мы наблюдаем саботаж в одном из ключевых направлений обороны Украины. Зато это прекрасно объясняет, каким образом ВС РФ перемалывают оборону ВСУ по всему фронту, захватив за неполный июнь порядка 500 км², а за последние 3 месяца почти 1 500 км².

Анализируя статью Марка Галеотти для The Spectator, мы сталкиваемся с характерной двойственностью в риторике и действиях российской власти.

На фоне милитаризации НАТО и резкого увеличения оборонных бюджетов в Европе, Путин на Петербургском международном экономическом форуме заявляет о якобы намерении сократить военные расходы. С одной стороны, это сигнал для стран Глобального Юга: Россия якобы не ищет конфронтации. С другой — риторическая маска, за которой скрывается перераспределение внутренних ресурсов под всё более тотальную милитаризацию экономики.

Как замечает Галеотти, заявление Путина — больше политическая игра, чем реальное намерение. Военные траты России в последние годы стремительно росли: они поддерживали экономический рост, компенсировали падение потребления и заменяли прежнюю нефтегазовую ренту. При этом технократы, включая Набиуллину и Решетникова, уже не могут скрыть тревогу: рост исчерпан, бизнес тонет под ставками и санкциями, крупные игроки в частном секторе на грани дефолта. Даже ближайшее окружение начинает осторожно «подсвечивать» риски, не нарушая лояльности, но указывая на предел управляемости.

В более глубоком смысле, это противоречие — между стратегией мобилизации и пределами выносливости экономики — указывает на приближение момента системного выбора. Путин, как и любой автократ в фазе зрелого цикла, сталкивается с «дилеммой искажения приоритетов»: когда политическая устойчивость требует войны, но экономическая реальность требует мира. Его выбор в пользу «пушки, а не масла» усиливает авторитарную ригидность системы и отсекает обратную связь с обществом.

Редакционно можно зафиксировать суть наблюдаемого конструкта, который указан в статье: система Путина подошла к точке, где сила — больше не про наступление, а про удержание внутри и видимость вовне. И в этой точке важен не сам оборонный бюджет, а то, сколько внутренних голосов рискнёт сказать, что ставка на войну стала системным тупиком. Внутренние трещины не разрушат Кремль завтра, но они лишают его иллюзии контроля над послезавтрашним.