Стороны договорились рассчитываться с помощью взаимозачета услуг: одна проводит рекламную кампанию, а другая взамен дает депозитные карты на питание.
Первая оказала услуги и частично воспользовалась картами, но за оставшуюся часть хотела взыскать деньги. Суды ее поддержали, однако кассация с подходом не согласилась и отказалась удовлетворить требования.
Мнение судов: Оплата услуг истца не произведена в полном объеме, есть основания для взыскания средств. Отказ от встречных услуг не противоречит закону.
Позиция кассации: Учитывая конструкцию договора, отказ от встречного предоставления по обменной сделке ставит истца в преимущественное положение. Получение денег, в то время как ответчик рассчитывал заплатить своими услугами, нельзя считать разумным и ожидаемым поведением добросовестного контрагента. Трансформации способа оплаты в денежный не должно происходить, иначе договоренности об обмене услугами утратили бы смысл.
Вывод о взыскании денег противоречит нормам о свободе договора, не учитывает сущности отношений сторон.
Стороны договорились рассчитываться с помощью взаимозачета услуг: одна проводит рекламную кампанию, а другая взамен дает депозитные карты на питание.
Первая оказала услуги и частично воспользовалась картами, но за оставшуюся часть хотела взыскать деньги. Суды ее поддержали, однако кассация с подходом не согласилась и отказалась удовлетворить требования.
Мнение судов: Оплата услуг истца не произведена в полном объеме, есть основания для взыскания средств. Отказ от встречных услуг не противоречит закону.
Позиция кассации: Учитывая конструкцию договора, отказ от встречного предоставления по обменной сделке ставит истца в преимущественное положение. Получение денег, в то время как ответчик рассчитывал заплатить своими услугами, нельзя считать разумным и ожидаемым поведением добросовестного контрагента. Трансформации способа оплаты в денежный не должно происходить, иначе договоренности об обмене услугами утратили бы смысл.
Вывод о взыскании денег противоречит нормам о свободе договора, не учитывает сущности отношений сторон.
Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." "Russians are really disconnected from the reality of what happening to their country," Andrey said. "So Telegram has become essential for understanding what's going on to the Russian-speaking world." Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." Official government accounts have also spread fake fact checks. An official Twitter account for the Russia diplomatic mission in Geneva shared a fake debunking video claiming without evidence that "Western and Ukrainian media are creating thousands of fake news on Russia every day." The video, which has amassed almost 30,000 views, offered a "how-to" spot misinformation.
from es
